Рецепты долголетия. Жемчужины медицины Востока и Запада. Савелий Кашницкий

отреагировал на голос матери. У нее была четвертая стадия рака. Когда мать умерла, у парня, находящегося в коме, по лицу потекли слезы. Тогда отец решил забрать сына домой и самостоятельно вытаскивать его из коматозного состояния. Помогла биоголография – энцефалография дать такого тонкого критерия неспособна.

      А напоследок Марина Ивановна поразила меня так, как не смог бы великий фокусник Кио. Она показала мне фотографию пальца, на которой запечатлено искаженное гримасой ужаса лицо пожилого мужчины.

      – Во время эксперимента этот человек должен был выпить глоток воды. По ошибке он хлебнул кипяток. Как видите, пораженным органом оказалась вся голова.

      Как видно, от биоголографии ничего не скроешь.

      Смерть – это ядерный взрыв

      Наблюдать смерть всегда жутко. Даже если это смерть мелкого животного. Даже если веришь, что жизнь вечна, душа бессмертна, а присутствуешь всего лишь при «смене скафандра». Но ученые доказывают: легкой смерти не бывает, всякая – ядерная катастрофа.

      В 1979 году Владимир Малаховский, молодой ученый-медик, пригласил меня стать свидетелем уникального эксперимента. Формально – медико-биологического. Если бы эффект, продемонстрированный в ходе эксперимента, не выходил далеко за рамки естественных наук.

      Я оказался в полуподвальном помещении, где размещалась одна из лабораторий 1-го мединститута им. Сеченова. В центре стола лежал кролик со связанными лапками. Вокруг животного лаборант расставил стаканы с бледно-желтой жидкостью-индикатором. По команде Александра Петрова, руководителя эксперимента, кролику перерубили шейный позвонок. На ближайшие полчаса исследователи ушли в соседнюю комнату. И меня увели, сказав, что сейчас здесь находиться нельзя – опасно для здоровья.

      Пока я медленно выходил из состояния шока, мне объяснили: нахождение вблизи умирающего или только что умершего существа сравнимо с пребыванием в зоне работы атомного реактора. В подтверждение этих странных слов меня подвели к приоткрытой двери и предложили издали взглянуть на стаканы с индикационной жидкостью. Содержимое многих посудин на глазах розовело, еще несколько минут спустя краснело. Когда же через двадцать минут после смерти кролика мы подошли к столу (опасность, по мнению моих «Вергилиев», уже миновала), в некоторых стаканах жидкость окрасилась в густо-бордовый цвет.

      В зависимости от местоположения стаканов менялась интенсивность окраски. Бордовые до черноты располагались на продолжении линии позвоночника кролика перед отрубленной головой и за копчиком. Чуть левей и правей, возле лобных долей окраска жидкости была менее интенсивной – просто красной. Возле щек – нежно-малиновой, близ передних лап – бледно-розовой, а сбоку от туловища так и осталась прозрачно-желтой.

      Ученые пояснили: степень покраснения индикатора показывает количество протонов, пронзивших стаканы. Выходит, самые мощные пучки ядерных частиц умершее тело излучает из середины лба и копчика.

      Это