Маньчжурская принцесса. Жюльетта Бенцони

изящные ножки. Кстати о ножках: европейцы лишь недавно узнали разницу между маньчжурскими и китайскими женщинами. Первые никогда не подвергались той пытке, через которую проходили вторые: девочкам-китаянкам туго пеленали бинтами ноги, чтобы ступня не росла. В XVII веке завоеватели Китая посчитали эту изысканность, делавшую ходьбу почти невозможной, обыкновенной глупостью.

      Несмотря на то, что их разъединяло, посланницы Цзы Хи безупречно играли роль сироток с печальной судьбой. Соотечественники-христиане изо всех сил старались утешить их мнимую боль, помогали им во всем, даже не подозревая, до какой степени религия, которую пытались им внушить, ужасала лжесестер. Что же касается иностранцев, с которыми девушки вскоре вступили в контакт, то они стали для Орхидеи, никогда не видевшей их вблизи, поводом для удивления. Особенно женщины.

      Одевались они чаще всего в белое – а ведь это, как известно каждому, цвет траура! У них были странные лица – либо очень белые, либо розовые или даже красные с фиолетовыми прожилками, странные волосы, часто завитые и имевшие различные оттенки – от светло-русых до темно-каштановых и рыжих… Однако в старости все они, как и азиатки, становились седыми.

      Несмотря ни на что, некоторые европейские женщины умудрялись быть довольно красивыми. Когда Орхидея увидела девушку с императорским Лотосом, она поняла, почему сердце мужчины, даже принца Поднебесной Империи, могло загореться страстью к златокудрой богине, с глазами, похожими на черные сливы, с губами цвета спелого граната и с кожей оттенка цветка вишни. Девушка была американкой, очень дружелюбной и очень веселой. Несмотря на языковый барьер (Орхидея знала лишь несколько слов по-английски), мисс Александра сумела объяснить юной маньчжурке, что она находит ее удивительно красивой и хотела бы почаще видеть ее в госпитале, где две «сестры» работали, получая за это еду. Их приняли охотно – столкновения между «боксерами» и двумя тысячами осажденных, которых защищала горстка из четырехсот солдат, не прекращались.

      В первые дни осады завладеть Лотосом не представлялось возможным, ибо беженцы жили довольно далеко от уцелевших жилых зданий дипломатических миссий, одно из которых принадлежало Соединенным Штатам. Однако со временем число разрушенных жилищ росло. И пришлось перевести сначала женщин, а затем весь международный дипломатический персонал в здание английского посольства, самое большое и самое удобное для обороны. Люди разных национальностей расселились по своему усмотрению вокруг него в домиках, принадлежавших ранее принцу. Однако выполнить задание Цзы Хи все равно пока представлялось проблематичным: женщины жили по два-три человека в больших комнатах, и произвести обыск в вещах юной американки не было возможности.

      – Нужно действовать по-другому, – заявила Пион однажды в конце изнурительного дня. – Шанс представится нам, если мы выманим девушку за пределы укреплений и сдадим ее нашим. Надо чтобы она заговорила!

      – Мне это кажется трудным, –