«Тигры» в грязи. Воспоминания немецкого танкиста. 1941–1944. Отто Кариус

достаточно быстро. Он бы предпочел протаранить танки противника. Он уже завел двигатель и вновь потребовал, чтобы мы открыли огонь, не понимая нашего «спокойствия». Мой наводчик, унтер-офицер Клаюс, был одним из тех бывших студентов университета, кто умел наслаждаться выпивкой. В отличие от его прежних начальников я хорошо с ним ладил. К сожалению, мы расстались, потому что его просьба о продолжении учебы была удовлетворена. Итак, едва я собрался приказать «открыть огонь», как Кестлер потерял терпение и попытался двинуться с места. Двигавшиеся в голове колонны русские были от нас уже не более чем в 60 метрах. Как раз в это самое время Клаюс «дал им прикурить» снарядом, угодившим между башней и корпусом. Танк сполз на обочину и загорелся. Экипаж не подавал признаков жизни. Русская пехота рассыпалась по местности, прилегающей к дороге.

      Клаюс занялся остальными вражескими танками. Они натолкнулись один на другой в замешательстве, повернули и совсем не помышляли о том, чтобы дать нам бой. Лишь два из двенадцати танков «Т-34» избежали нашего огня.

      Вечером я был отозван на север. Мы должны были провести небольшую операцию у Щелкуницы. На прежней позиции для выполнения задачи обеспечения безопасности нас сменили зенитчики. Через два дня я вернулся. Для усиления мне был выделен танк из 3-й роты. Им командовал фельдфебель Дитмар.

      Мы уже больше не считали, сколько еще было русских танков после того, как противник получил такую трепку. Однако, как правило, мы недооценивали упорство Иванов. Они появились в полдень на том же самом месте, что и два дня назад. Но на этот раз они задраили люки, готовясь к бою, и наполовину отвернули башни вправо.

      Судя по всему, противник распознал только зенитное орудие и совершенно просмотрел нас, главных злодеев. Вражеские танки – их было пять – попытались объехать свои сожженные машины. Они совершили свою самую большую ошибку, обозревая на ходу только возвышенный участок местности.

      Открыв огонь – между прочим, очень неточно, – они тем самым потревожили артиллерийский расчет, который целиком полагался на нас. Мы подбили три танка; беспардонно потревоженные зенитчики позаботились об остальных. Вскоре после этого мы поднялись для краткой рекогносцировки на холм. Русские провели дополнительную военную технику через заболоченное бездорожье.

      Вечером мы вернулись на свою прежнюю позицию. Там нам дали задание на следующее утро занять деревню за возвышенностью. Мы, таким образом, должны были проторить путь для пехотного полка. Еще два танка и три счетверенные зенитные установки были мне приданы к тому времени, когда опустились сумерки. Эти орудия блестяще проявили себя в действиях против наземных целей.

      Была лунная ночь. Я решил атаковать как можно скорее, полагая, что фактор внезапности атаки в какой-то степени компенсирует численное преимущество противника. Мы выстроились так, что мой «тигр» шел во главе. Танки и зенитные установки вслед за ними. Используя светомаскировочные фары, мы подобрались совсем близко к деревне.

      Довольно