Барлиона. Василий Маханенко

же нет, я…

      – Он угрожал Бату, я сам видел! – прервал меня крик из толпы. – Он говорил, что убьет Бата, если тот ему не отдаст деньги! Не давайте ему еды! Пусть подохнет! – раздавались выкрики в толпе, что привело меня в ступор, поэтому я непонимающе озирался. У всех людей был добродушный взгляд, даже у того же Бата, но он стоял рядом и с таким милым и добрым взглядом кричал о том, что я – гнида подколодная, одурманившая его, что у меня происходил разрыв шаблона. Что тут творится???

      – Тихо. – Грозный рык надсмотрщика заставил замолчать толпу. – Сейчас мы установим правду!

      Стражник что-то пробормотал, и рядом с ним возникла голограмма, на которой было видно, как Бат передает мне деньги. Вот он протянул мне деньги, вот я махнул рукой по направлению стола, где лежали шкуры, но этот жест можно было расценить, как «Вали отсюда», вот я отворачиваюсь от Бата, как бы говоря, что разговор закончен. Блин, а действительно, со стороны выглядит не очень красиво, будто я последний рэкетир. Проекция исчезла, и я молча уставился на стражника.

      – Вот мое решение, – еще раз прорычал надсмотрщик. – Махан сейчас же возвращает Батираникаусу одну, повторяю – ОДНУ – серебряную монету, и на первый раз, так как он еще новичок – прощается. Если он будет еще раз замечен в подобных махинациях, то будет наказан лишением всех очков навыков. Я все сказал! А теперь разошлись все по баракам!

      Я молча отдал деньги Бату, после чего протянул руки к Крысиным шкурам, чтобы их забрать, но не тут-то было. Мои руки свободно проходили сквозь шкуры, словно они были уже не моими. Точно! Я ведь уже отдал их Бату!

      – Спасибо, – с улыбкой сказал Бат, сгребая шкуры к себе в мешок. – Если опять что появится, ты обращайся.

      Бат еще раз улыбнулся и ушел, а я остался стоять возле Райна, не понимая совершенно ничего – каким образом люди, обладающие таким открытым, добрым взглядом, которые всегда тебе улыбаются и приветствуют, могут быть такими подлыми? Они же все – творческие люди, в конце концов; откуда в них столько ненависти к другим? Эти выкрики: «пусть сдохнет… я видел – он угрожал…». За что?

      – Ты чего очередь задерживаешь? – Голос Райна выдернул меня из размышлений. – Давай разбираться с твоими хвостами, уж больно я не люблю эту серую живность.

      – Да, конечно, – растерянно пробормотал я, в очередной раз поворачиваясь к Райну. Нужно приводить себя в порядок. Ну подумаешь, шкуры забрали: в следующий раз буду умнее и передавать стану из рук в руки.

      – Так, за каждый Крысиный хвост я обычно плачу по 10 медных монет. Держи свои деньги и отходи в сторону – видишь, какая очередь уже образовалась?

      Ваша репутация со стражниками рудника Прика выросла на 4 пункта. Текущий уровень: Нейтрально. До Дружелюбия 995 пунктов

      Сходив за едой, я отправился в барак. Желания разговаривать с другими заключенными у меня сегодня не было.

      Сон долго не мог ко мне прийти. Я ворочался и так и эдак, но гнетущее чувство несправедливости, испытанное сегодня, никак не хотело уходить.

      – Если ты не хочешь протереть дырку в кровати,