.

девочка, ей тогда было пятьдесят лет. Где она сейчас? Ей уже должно быть, если она еще жива, что-то около восьмидесяти. Если не больше. А агентство называлось «Click», по-моему.

      Д.М.: То есть она занималась фэшн-бизнесом и пыталась из вас сделать рекламных клипмейкеров?

      С.Ц.: Она хотела большего. Кстати говоря, она сделала звездой Уму Турман. Ума Турман была милой моделью, милой девочкой, и, по-моему, тогда какую-то первую роль ей она как раз нашла.

      Д.М.: То есть она была вашим агентом? Твоим, Пола Моррисси и Умы Турман?

      С.Ц.: Да. Ума Турман не была ее единственной, но была самой заметной. Остальных я не помню. Некоторые стали актрисами. Некоторые – режиссерами. Она была очень известной в этом мире, потому что все главные модели сотрудничали с ней.

      Д.М.: Ты думал над саундтреком Sweet Sixteen? Что там должно было быть?

      С.Ц.: Да, конечно. Хотел построить оригинальную музыку на истории рок-н-ролла, от раннего до позднего, так, чтобы каждый период шел под песни того времени. И даже действие эпизодов было связано с этими песнями. И девочка эта, героиня, большую часть своей жизни – голова, она не может двигаться, находится в одной комнате и слушает все эти песни. Под них происходит все развитие ее жизни, которая как бы повторяет историю рок-н-ролла. Но, кроме того, конечно, у меня были задуманы еще кое-какие песни, и некоторые – то же самое, что я сделал в «Жидком небе», с использованием малоизвестной классической музыки. Некоторые из этих песен я до сих пор собираюсь использовать. Я написал слова к музыке, и там моя обработка. Этот материал у меня в запаснике.

      Д.М.: Ты как композитор тоже хотел выступить там?

      С.Ц.: Да. Не столько как композитор, сколько как… Я не знал, как я это буду делать, кого я буду приглашать, но, в общем, обрабатывать классическую музыку с этой целью.

      Д.М.: А у тебя есть какой-то набор музыки с твоими стихами, с твоими текстами?

      С.Ц.: Нет, у меня нет никакого набора. Есть эта песня, и есть еще серия к другому сценарию, который я гораздо позже написал, фантастическому, в котором было запланировано пять или шесть песен. Слова к ним все мною написаны, у некоторых есть музыка. А так я, в общем, этим не занимаюсь. Сейчас опять думаю заняться. Со мной будут встречаться несколько музыкальных продюсеров, которые очень интересуются.

      Д.М.: Да, потому что «Me And My Rhythmbox» из «Жидкого неба» – это хит! Настоящий!

      С.Ц.: Подожди, «Ритм бокс» – это мои слова, но не музыка.

      Д.М.: А чья?

      С.Ц.: Это русские люди писали. Знаменитый джазовый композитор Анатолий Герасимов[17].

      Д.М.: Все равно считается, что саундтрек «Жидкого неба» – это Слава Цукерман.

      С.Ц.: В титрах написано, что там есть два исключения. Одно – «Ритм бокс», который написала эта парочка – Герасимов и его подруга. И композиция, которая в эпизоде «Disco» играет, очень популярная тогда диско-музыка, которая, кстати, тоже была написана русским эмигрантом. Борисом Мидным[18], который сбежал из джаза Утесова когда-то, а в период популярности диско стал одним из

17

Анатолий Герасимов (1945–2013) – композитор, саксофонист, флейтист. Один из самых известных в мире российских джазовых музыкантов. Эмигрировал из СССР в 1973 г. (Прим. ред.)

18

Борис Мидный (род. 1937) – саксофонист, композитор и невозвращенец 60-х гг. (Прим. ред.)