Обреченные на забвение. Владимир Мороз

еще в далеком октябре 1925 года в Мариуполе. Причем в ее формировании участвовали офицеры из известной на всю страну знаменитой 25-й Чапаевской стрелковой дивизии, прославившей себя в годы Гражданской войны. С 1931 года она квартировала на Полтавщине, среди красивых зеленых лиственных рощ и золотистых пшеничных полей. А в мае 1939 года она получила приказ переместиться под Псков, сюда, где бесчисленные полчища комаров так и лезли из непроходимых болот и дремучих лесов, где на небольших клочках земли ютилось множество маленьких деревень с почти одинаковыми убогими деревянными домишками местных жителей, потом и кровью добывающих себе пропитание на этих не очень богатых землях. После построения всех прибывших новобранцев, а собралось их к вечеру несколько сотен, стали распределять по частям. Петя попал во второй батальон 28-го Вышневолоцкого стрелкового полка. Он еще помнил, какой странной ему показалась тогда ситуация: полк 28-й, а на знамени был указан номер 144. Но командир взвода потом объяснил, что это наследство 25-й Чапаевской, там был полк с таким номером.

      С первых дней у новобранцев началась суровая армейская жизнь – командиры не давали продыху, гоняя их с одного занятия на другое. Каждое утро зарядка, пробежка в несколько километров с голым торсом, затем приседания, отжимания, наклоны и потом снова бег. И ни дождь, ни ветер не могли помешать этому. Куда уж тут каким-то кровососущим насекомым, которые кружить кружили громким роем, но, видно, ошарашенные таким зрелищем, кусать людей почему-то не спешили.

      Почти все они, вновь прибывшие, в первые же дни стерли ноги в кровь, хотя казалось, что наматывать портянки умели еще с малых лет. Пришлось учиться этому заново. Здесь уж на них, молодых, отводил душу старшина роты, который смог бы стать чемпионом страны по скоростному наматыванию портянок. Ни единой складочки не допускал он, заставляя своих подопечных снова и снова снимать и надевать сапоги.

      Единственное, что нравилось в армейской службе, – это хорошее питание. Петр так и не смог забыть свое полуголодное детство и такую же юность. Он сам, воспитанный в крестьянской среде, знал, как тяжело доставался их семье кусок хлеба. О мясе вообще можно было только мечтать; оно было по большим праздникам и то не всегда. А в армии его давали каждый день.

      Военный городок, в котором размещалась дивизия, был полупустой. Здесь оставались только учебные подразделения и склады. Основные силы дивизии совсем недавно выдвинулись западнее Пскова и находились сейчас южнее Псковского озера, прямо у границы с Эстонией, судьба которой решалась в эти дни в кабинетах Кремля. Советский Союз в категоричной форме настаивал на разрешении со стороны эстонского правительства разместить на территории страны тридцатипятитысячный гарнизон Красной армии и базы Военно-морского флота. Переговоры проходили тяжело, одновременно обе страны стягивали войска к границе, приводя их в боевую готовность. На случай неудачи Советский Союз разрабатывал планы военного решения вопроса, войска Ленинградского округа уже получили