Приманка для спуктума. Инструкция по выживанию на Зогге. Эль Бланк

где так хорошо играть научилась? – интересуется Денаж, когда мы заканчиваем партию и становится понятно, что мой игровой статус если и уступает тому который получен моим ликвидатором, то совсем немного. При том что изначально у него преимуществ было куда больше.

      – Да это мы в учебном центре баловались, – потягиваюсь, разминая мышцы.

      – Здорово, – продолжают восхищаться моими способностями. – Может, ещё раз?

      – Не-а, – решительно мотаю головой. – Не хочу.

      – А мы сыграем, – берёт инициативу в свои руки Айна, сбрасывая старые результаты и выводя параметры новой игры на экран. – Эфос, ты же не против? – мягко касается руки своего ликвидатора.

      – Я за, – немедленно воодушевляется тот, несмотря на то, что новая партия – это новые финансовые вложения.

      Я отворачиваюсь, пряча улыбку. Подружка и в предыдущую игру особенно не напрягалась, позволив мне и мужчинам себя обойти. Я, конечно, не знаю, насколько хорошо она играет на самом деле, но в любом случае думаю, что и на этот раз девушка сделает всё, чтобы ликвидатор выиграл, тем самым отблагодарив за сделанный ей подарок. Как ни крути, а именинник должен остаться в хорошем настроении.

      Чтобы не мешать, отъезжаю на кресле чуть назад и разворачиваюсь к своим спутникам полубоком. Опускаю спинку, превращая сиденье в удобный лежак, и возвращаюсь к процессу медитативного отдыха, от которого меня собственно и оторвали.

      Ставшие ещё ярче после того, как край местного светила коснулся поверхности океана, лучи Фиссо теперь играют радужными переливами в плотной массе водяных брызг, и я жмурюсь, когда эти слепящие вспышки бьют по глазам, но не отворачиваюсь. Соскучилась безумно, к тому же скоро стемнеет. Это на Цессе с тем, чтобы выйти ночью и налюбоваться на звёздное небо, проблем нет, а тут…

      – Хочешь вернуться?

      Вопрос застаёт врасплох. Низкий голос звучит так, словно мужчина знает, о чём я думаю. Чувствую пальцы, которые медленно скользят по голому кусочку кожи на моей руке. От запястья до локтя, к плечу, забираясь под ткань туники и выскальзывая обратно.

      Приоткрываю один глаз, поворачивая голову, чтобы убедиться, что у меня не галлюцинации и это действительно Харт решил вот таким своеобразным способом отвлечь меня от грустных мыслей.

      – На Цесс к Монту? – фыркаю негромко, чтобы не привлекать к нам чужого внимания, и убираю вызывающую столь явный интерес конечность. – Я похожа на дораду?

      – Ты похожа на строптивую хинари, – полулежащий рядом мужчина подпирает голову согнутой рукой, чтобы удобнее было со мной разговаривать. На губах улыбка, взгляд внимательный, кресло успел развернуть, я даже не заметила, как он это сделал. Любопытно.

      – И что? – скептически смотрю на субъекта, как-то подозрительно резко перешедшего от нейтральных, чисто профессиональных отношений на сугубо личные. Почему «подозрительно»? Хотя бы потому, что все три месяца с того памятного момента, как меня облапал в своей