Зловещий детдом. Альберт Байкалов

направо! – скомандовал Колган.

      Труха послушно повернула руль и всхлипнула.

      – Ты чего? – он насмешливо посмотрел на ее профиль.

      Рядом с ним сидела уже совершенно другая женщина. Припухшие веки, потеки туши от уголков глаз по щекам… Труха как-то сразу стала старой и жалкой. Странно, но чувство жалости и вины, которое он испытывал по отношению к ней, вдруг улетучилось. На смену ему пришла злость. Захотелось, чтобы ей стало еще хуже. Но нельзя. Если у Трухи начнется истерика, ему несдобровать. С трупом в багажнике такие шутки плохи. К тому же он знал, что именно такие минуты потом кормят годы. Сейчас, как никогда, ей нужно мужское плечо. И он его подставит. Правда, по-спартански жестко и скупо, вынудив саму принимать решения.

      – Плакать сейчас как раз нельзя, – Колган провел обратной стороной ладони по холодной щеке. Труха вдруг котенком потянулась за ней, но он убрал руку.

      – Куда ты меня втянул? – жалобно простонала она.

      – Я?! – возмутился он. – А разве не тебя этот парень ждал?

      – Меня, – подтвердила она. – Только я бы его не стала убивать.

      – Конечно! – с сарказмом воскликнул Гера. – Ведь он бы убил тебя. И сейчас ты лежала бы на заиндевевшем и заплеванном асфальте с остекленевшим взглядом.

      Он очень надеялся, что Труха сейчас представит себя мертвой. Он должен помочь ей заглянуть за черту, где кончается красивая жизнь и начинается грязь и мерзость. Колган не понаслышке знал, как заботит женщин их внешность после смерти и как они начинают относиться к жизни после такого стресса.

      – Послушай, давай отвезем его в больницу? – завела Труха старую пластинку.

      – Ага! – нервно хохотнул он. – И сядем лет на пятнадцать.

      – Почему? – ужаснулась Труха. – Это же случайность!

      – Сама посуди, убийство, – стал он перечислять. – Скрылись с места преступления. Ко всему нас двое, а это «групповуха». То есть часть вторая, а она всегда строже. Кроме того, я до сих пор не знаю, за какие такие грехи этот несчастный тебя ждал в столь поздний час? О каком суде говорил? Может, еще есть отягчающие обстоятельства?

      – Я правда его не знаю, – всхлипнула она и резко затормозила. Колган полетел лицом вперед, в последний момент едва успев выставить руку.

      – Ты чего? – Колган проследил за ее взглядом.

      Впереди маячили две фигурки сотрудников ГАИ. В свете фонарей их жилеты сияли светоотражающими надписями и полосками. Рядом стояла патрульная машина.

      – Испугалась? – сделал вид, будто удивился он, на самом деле тоже ощутив неприятный холодок тревоги.

      – Нас арестуют, – Труха тихо заскулила. Уголки ее губ при этом опустились еще ниже.

      – Если будешь так себя вести, то обязательно, – заверил ее Колган. – Поехали! Они не станут осматривать багажник, если на то нет веских оснований.

      – Я не могу, – захныкала она. – Езжай один…

      – Вот даешь! – удрученно вздохнул Колган. – Хорошо, поехали обратно. А труп пока у тебя в ванной спрячем.

      Труха поперхнулась.

      – Ну, извини, погорячился, –