Муха Ukraine (сборник). Нина Абрамович

меня их «кот наплакал».

      Подымаюсь к Леське.

      – Ты Игоря знаешь из 23-й квартиры? Пойдем сейчас к нему.

      – Зачем?

      – Ты сейчас вопросов не задавай, что бы ничего не испортить. Сейчас я тебе мастер-класс преподам. Как делать бабки на ровном месте.

      Сколько ты хозяйке должна?

      – Машка! Я в тебя верю. Но откуда деньги?

      – Пошли!

      Мы спускаемся этажом ниже и звоним в дверь. Открывает молодой мужик. В облегающих трусах. Вот жлоб! Хоть бы прикрылся. Лицо гомо-сапиенса, не обремененного ни этикетом, ни любовью к художественным ценностям.

      – Вечер добрый, Игорь! Меня зовут Мария. – Начала я, почти с усилием заставляя себя не смотреть ниже пояса собеседника. Я подруга вот… Леси, вашей соседки.

      – И чего надо?

      – Мы с Лесей хотим организовать нечто, похожее на малую картинную галерею, дома у себя. А на стене, в подъезде, висят ваши картинки. Вы могли бы нам их отдать?

      – Отдать? Гм… Они же чего-то стоят?

      – Ой! Если бы это был Шишкин или Айвазовский – они бы чего-то стоили. А так – это дрова, неопознанные объекты, тем более, без подписи.

      – Ну, вы же пришли за ними. Значит, они стоят чего-то, – начал ломаться мужик, почуявший, что запахло деньгами.

      Леся, знавшая о моих коммерческих талантах, наконец, въехала в суть дела. И в ажиотаже встряла в разговор.

      – Игорь! Тебе что 100 долларов помешают? Или 200! Мы, честное слово, с тобой рассчитаемся.

      – Ну, уговорили. За 500 долларов я согласен.

      – Благотворительница! Мать Тереза! – Набросилась я мысленно на Лесю. – Сорит еще незаработанными деньгами! Мужик выбросил их как мусор. А она ему деньги!

      Но, Игорю я скорчила милую улыбку.

      – Спасибо. Они этого не стоят. Пусть висят в подъезде. – И, схватив Лесю за руку, я решительно иду к лифту.

      – 300! Остановил нас Игорь.

      – 100! И в нашей галерее вы навсегда останетесь первым меценатом.

      – Ну, тогда пусть висят себе в подъезде.

      – Хорошо. Сначала мы отнесем их к эксперту, а потом решим…

      В присутствии Игоря мы сняли со стены картины и отправились к Славику Фальшаку, держащему дома картинную галерею из фальшивых шедевров.

      Славик равнодушно взглянул на наши раритеты.

      – По 50 долларов, может, и дадут за них. Не больше! Такого дерьма на блошином рынке можно нарыть немерено! Могу взять по 20 долларов за штуку.

      – Спасибо. Мы хотим дороже.

      Негативный прогноз Славика не остудил моего энтузиазма. Наоборот!

      Как любой холомызер, Славик брал антикварные картины за копейки и продавал в десять раз дороже. Не брезговал он и подделками. Фальшивок на стенах его квартиры было 90 процентов.

      Мной двигала уверенность, кураж, озорство. Я не сомневалась, что я продам эти картины. Картины – это товар. А на любой товар всегда найдется покупатель.

      На Андреевском спуске, достопримечательности города Киева, было уже мало людей. Народ вяло рассасывался. Вечерело. Продавцы сворачивали свои витрины. Современные картины,