Ты победил. Александр Зорич

Равным!»

      «Пламени Равный» – так в империи именовался командир «красногребенчатых». По своей власти – одно из десяти влиятельнейших лиц государства.

      Доспехи Ихши вместе с отличительными знаками сотника были иссечены до неузнаваемости, а труповозами были угрюмые обнищавшие рыбаки.

      Недобро пересмеиваясь, они стали добивать героя. Дескать, ты лучше все-таки отдыхай, солдатик, свое ты уже отвоевал, да и в рассудке повредился не на шутку. Но Ихша, исполин семи локтей росту, задавил всех четверых голыми руками.

      Ихша не повредился тогда в рассудке.

      Он действительно стал Пламени Равным и лично выгрыз из своего предшественника признание в главенстве над заговором кавалеристов. Ихша пробыл начальником «красногребенчатых» два года, а после получил от императора дружеский совет – принять Хилларн, Северо-Восточную провинцию государства, и вместе с ней – жезл Желтого Дракона.

      – Ешь еще, – благосклонно кивнул Ихша Адорну. Дрожащей рукой тот потянулся за следующим фиником.

2

      Если бы Вечность могла стать именно такой, Ихша назвал бы ее прекрасной.

      Адорна больше не держали ноги. Он два часа ел финики и глотал проклятые косточки под размеренные разглагольствования Ихши.

      Наконец Адорн в полном изнеможении упал на колени, придерживаясь рукой за край стола.

      Телохранитель во второй раз унес опорожненное блюдо и вернулся со свежим, наполненным до краев проклятыми финиками.

      – Видишь ли, Адорна-генан, человек, который не знает цены собственной жизни, не знает ничего. Ни истины, ни славы, ни любви. Иначе тоже верно. Человек, не знающий цены любви, не знает цены истине. Сегодня утром финик застрял в моем горле, и я едва не подавился им насмерть. Финик хотел убить меня, твоего господина, Адорна-генан. А финики – хитрые бестии. Если уж они возьмутся за кого-то – никогда от своего не отступятся. Смерть обошла меня стороной, Адорна-генан, но мне нужно платить ей отступные. Чужой жизнью. Ты ведь любишь своего господина, Желтого Дракона?

      – Да, – выдохнул Адорн и упал, переломленный напополам приступом лающего кашля. У советника пошла горлом кровь, и алое пятно расползлось вокруг его головы по ослепительно белым плитам дворцовой террасы.

      – Ты поступаешь плохо, не надо пачкать здесь, – протянул Ихша. Он собирался уже приказать своим телохранителям уволочь советника в каменный мешок, когда за его спиной раздались шаги. Бросив косой взгляд на корчи Адорна, перед Ихшей появился Секретарь Жезла.

      – К тебе пришел лекарь Афах, Желтый Дракон.

      – Чего ему? – Настроение у Ихши постепенно улучшалось и он был не против перекинуться парой-тройкой слов с безумным пастырем пиявок. В противном случае он приказал бы вытолкать его взашей и гнать пинками до самого Ан-Эгера.

      – Говорит, что принес тебе нечто доброе.

      – Ладно. Введи бесноватого.

3

      – Продлись, как Хрустальный Век Магдорна, – приветствовал Афах Ихшу. Голос лекаря был мутен, словно старческая слеза. Лишь в глубине глаз лекаря Ихша