Творцы миров. Юрий Никитин

Разин? Окно широкое…

      Габриэлла вернулась с подносом, где выстроились восемь чашек. Густой аромат наполнил комнату бодрящим запахом, однако все уставились на Габриэллу: когда наклоняется над столом, ее могучая грудь не просто натягивает маечку, а становится видна сквозь нее, словно ткань исчезает вовсе.

      Я посмотрел на Габриэллу с укором.

      – Видишь, как твои гормоны действуют? Ты уж как-нибудь духами их, духами!.

      – А это и есть духи, – сказал Секира ехидно.

      Габриэлла посмотрела на него с возмущением, но не нашла что возразить, не признаваться же, что это ее жаждущий организм наполняет воздух такими призывными гормонами, что даже наши умники на глазах превращаются в самцов.

      Я предложил с раздражением:

      – Ну что, сделаем перерыв? Всей командой быстренько сбегаете переулками на Тверскую? Дабы кровь снова вернулась к мозгу?

      Заулыбались смущенно, Ворпед вздохнул:

      – Да, женщина на корабле – это чума в Европе. В самом деле, за борт – самое разумное.

      Габриэлла вздернула носик и сказала с отменным чувством достоинства:

      – Я просто мимо проходила. Разве кофе и булочки не понравились?

      – Хреновая замена, – вздохнул Ворпед тоскующее.

      Скоффин повернул голову, в шее захрустели позвонки, он провел пальцем по календарю на стене.

      – Март, апрель, май… заканчивается! Тридцатое. Ворпед, ты календарь потерял?

      – Хорошему коту и в январе март, – сказал Кулиев знающе. – А Ворпед у нас еще тот котяра… Как послушаешь его, гм…

      Габриэлла крикнула мне из прихожей:

      – Не вставай, я дверь захлопну сама!

      Все затихли, донесся щелчок автоматических замков. Ворпед спросил с беспокойством:

      – Не обиделась?

      – Нет, напротив, – ответил я. – Женщины любят, когда мужчины занимаются делом, а не сексуалят, хотя нам говорят обратное. Итак, на чем остановились? Ах да, таким образом у нас будет одно революционное нововведение, которого нет ни в одной игре! К тому же мы с чистой совестью скажем себе, что не проповедовали, не возвеличивали и не пропагандировали никаких некромантов, колдунов и прочую нечисть в человеческом облике. Мы представляем из себя чистое духовное христианство, которое в свое время смело в мусор всех этих богов, демонов, магов, драконов…

      Николай поднял руку.

      – Можно мне? А ведь это в самом деле первая игра, которую можно будет рекомендовать играть с чистой совестью. Думаю, на нее сразу стоит обратить внимание церкви и прочих общественных организаций, которые блюдут чистоту нравов. Да мы сами им подсунем с соответствующими пояснениями.

      Я слышал, как Секира придвинулся вместе с креслом к Аллодису, спросил тихонько:

      – А ты за кого вообще играешь?

      Аллодис ответил безучастно:

      – Я, наверное, латентный расист.

      – Это как?

      – Ни за кого, – объяснил Аллодис, – кроме людей, баймить не могу и не буду. Утонченные длинноухие эльфы – такие же уроды, как и орки.

      – Я за светлых эльфов, –