Веления рока. Валентин Тумайкин

голову школьному глобусу; округлый подбородок лил воду на ту же мельницу, а лоб казался таким прочным, что на нем без ущерба можно разбивать молотком грецкие орехи. Мешал только прямой длинный нос.

      «Если бы нос был маленький и сплюснутый, было бы лучше. Тогда сходство было бы идеальным. Нет, идеальное сходство получилось, если бы у него вообще носа не было… и ушей – тоже», – подумала Настя и состроила ему рожицу. Сейчас ей можно было делать все, что угодно, ибо, находясь не в духе, он ее в упор не видел.

      В тот момент, когда Семен раздвинул брови, Настя подала ему кружку компота. Семен разглядел его до самого дна и выпил сначала большую часть, потом, разглядев еще раз, – что осталось. Уравновесив таким образом душевное сомнение, он приступил к хозяйственным делам. Нашел во дворе совковую лопату и принялся бросать уголь в черное квадратное окно сарая. Через минуту к нему подошла Настя, тоже с лопатой, но Семен ее прогнал.

      – Не бабье это дело, – сказал он, – иди воду погрей на горнушке, да погорячей.

      – На улице уже прохладно, может, протопим печь углем? – спросила Настя. Семен долго думал, в конце концов, ответил:

      – Поступай как знаешь.

      Настя из сарая принесла дрова и положила их на плиту. Потом она вытащила конфорки. Сходила в спальню за газетой, смяла ее и бросила в топку, накидала дров, открыла заслонку дымохода и зажгла спичку. Газеты загорелись. Сдвинув на место конфорки, она взяла пустое ведро и пошла к Семену. Он разогнул спину, опустил лопату на землю и спросил:

      – Ты не узнала, где «камазист» это… работает? Узнала или нет?

      – Нет, – ответила Настя, – а что?

      – И номер машины не запомнила?

      – Не запомнила, – смутилась Настя.

      – Зря, надо было мне самому отловить его. Такого угля больше не увидишь.

      Я бы с ним договорился, чтобы он и на следующий год привез. У тебя же соображения не хватает на это.

      – Что правда, то правда, ты угадал, – призналась с сожалением Настя. – Вот до этого я как-то не додумалась. Молодая еще, в другой раз учту. – Семен взглянул и понял, что она говорит откровенно, не язвит. Ему понравилось. – Я еще могу с ним договориться.

      – Как ты договоришься? Где ты его теперь найдешь?

      – Он сам приедет. Я же должна ему десятку.

      – Обязательно запиши номер машины, узнай, где он работает и тоже запиши, а то забудешь.

      – Я не забуду, – подставляя ведро, заверила Настя. – Сыпь.

      Семен зачерпнул два раза, Настя с полным ведром угля пошла, а когда открыла дверь – ужаснулась: в кухне дым стоял коромыслом и валил из топки печи густым столбом.

      – Боже мой! – Она выскочила на улицу и испуганно закричала Семену: – У нас пожар, все в дыму!

      Семен бросил лопату и, опередив Настю, влетел в дом. Поняв, в чем дело, задел из ведра ковш воды, стал заливать дрова. Настя тем временем раскрыла все окна.

      – Вот ты дура, совсем без ума! Сначала надо одну бумагу зажечь, поглядеть: есть тяга или нет? А ты видишь, что дымоход забитый, все равно напихала дров.

      Заглушив