Остановить Гудериана. 50-я армия в сражениях за Тулу и Калугу. 1941-1942. Сергей Михеенков

Только голос его, хрипловатый, с тугой металлической окалиной, рокотал где-то внизу, в стороне переправы.

      Все в лес, подальше от этой проклятой реки, подумал Отяпов, а этот назад пошел и людей своих повел. Вот кому сам черт не брат. Вот это капитан. С таким и умереть не страшно.

      Они затащили на повозку своего комбата. Лидка потерла клочком соломы, выдернутой из подстилки, его заблеванную шинель.

      – Вези, Лидка, – махнул рукой Отяпов. – Что ж делать. За него ведь, и такого, с тебя спросят. Да парня не брось. Спасибо за перевязку. Даст Бог, выживет. Вези скорей.

      Возле дороги строили вышедших. Командовал лейтенант в кожаной куртке и рыжей портупее.

      Отяпов с сержантом тоже стали в строй. Хорошо, Курносов вынес его винтовку. Сейчас бы лейтенант этот, с рыжей портупеей, тоже наганом стучал бы ему в лоб:

      – Где винтовку бросил, сучье отродье! Бегом марш! И чтоб через десять минут доложил о полной боевой готовности!

      Лейтенант ходил перед строем, как ворон, готовый клюнуть. Револьвер он держал в руке.

      – Наша задача – не дать противнику захватить переправу! Оттеснить в болото… Сейчас подвезут боеприпасы. По банке консервов на брата и по три сухаря. Патронов можно брать до двух боекомплектов.

      – Ну вот, Отяпов, эти хоть покормят, – толкнул его сержант Курносов.

      Отяпов с облегчением вздохнул. Интересно, какие консервы, мясные или рыбные. Любые хороши. Лучше бы, конечно, мясные…

      Лейтенант скомандовал «Вольно». У кого имелась махорка, сразу закурили. Ждали обещанные консервы и сухари. Продукты действительно вскоре привезли на широкой армейской повозке. Лейтенант принялся делить пайки. А старшина, управлявший повозкой, открыл ящики с патронами и, улыбаясь щербатым ртом, сказал:

      – Ну, налетай, кому пряного посола не хватило.

      «Пряного посола» хватило всем. Скумбрия в масле —

      тоже вещь хорошая. У сержанта Курносова откуда-то взялся немецкий штык-нож. Он тут же ловко крутанул им крышки консервных банок. Облизал плоское лезвие, сунул штык-нож за голенище.

      Отяпов ловил пальцем скользкие рыбные кусочки, с тоской наблюдая, как быстро пустеет банка. Вскоре в серебристой посудинке остался только запах. Но и пустую ее выбросить было жалко. И только когда сержант Курносов поднес каску, наполненную блестящими патронами, он бросил банку в кусты и расстегнул крайний подсумок. Патроны были уже в обоймах.

      Рассовав боекомплект по подсумкам и карманам, Отяпов осмелел и подошел к старшине.

      – Тебе чего, папаша? – спросил старшина.

      – Да вот… – И Отяпов указал на свой негожий ботинок, скрученный телефонным проводом. – Обуви сменной на вашем складе, случаем, не имеется?

      – Имеется, – живо согласился старшина и указал за сосны, где были сложены в ряд убитые во время минометного обстрела. – Любого размера и фасона. Можно даже подобрать трофейные – с железными подковками.

      Эх, в рыло бы тебе, складская душа, подумал Отяпов, глядя на съеденные то ли махоркой, то ли