Адам ищет Еву, или Сезон дикой охоты. Наталья Андреева

бабуля, помирать-то! Глаз у вас зоркий. Значит, к Алисе Владиславовне приехала богатая черноволосая женщина в красной куртке? Приехала на голубой иномарке, пробыла в доме полчаса и после этого уехала. Так?

      – Уехала. Ко мне соседка на минутку забежала, постояли мы, поболтали с полчасика, может, и поболе.

      – Где постояли?

      – Да на огороде на моем! Потом Верка вспомнила, что борщ поставила варить, я ее до калитки и проводила. Глядим – в голубой машине сызнова черноволосая баба. В красной куртке. Уже отъезжает.

      – А хозяйка после этого из дома выходила?

      – Вот чего не видала, милай, того не видала. Пошла я на дальний огород, кабачки глянуть, что сноха посадила, обратно вернулась, глядь – Сенька топает. В руках канистра. Машину свою на шоссе зачем-то бросил. Ну, думаю, сейчас будет у них! Если порознь приехали, значит, сызнова побрехали. Жди теперича дым коромыслом!

      – Вы слышали, как они ругались?

      – Дак Верка ж борщ выключила и сызнова ко мне вернулась. Кабачки-то мои не взошли. Ни один, ты подумай только! А Верка пару огурчиков принесла, что выращивает в парнике с апреля месяца.

      – Свежие огурцы в начале июня? Подумать только!

      – Да какие свежие! Рассаду, милай. Пошли мы с ей эти огурцы в гряду повтыкать. Потому ничего не слыхала, ничего не знаю. Врать не буду.

      – Долго вы их втыкали?

      – Может, полчасика, может, и поболе.

      – Два огурца?

      – Дак Марьяна приехала, соседка моя, что слева! Цельную зиму не виделись. Слышим с Веркой, кто-то кричит через забор. Ну, мы и постояли маленько с Марьяной.

      – Понятно. А у Митрофановых дальше что было?

      – А ничего не было. Дальше, милай, был пожар. Может, часок прошел, может, и поболе, как Сенька приехал. И загорелось у них.

      – Но ведь из дома выбежал один хозяин. Почему никто не побеспокоился, где же хозяйка?

      – Как где? Если нет, значит, уехала. Первый раз, что ли? Как побрехают они, так Алиска тут же бегом на лектричку.

      – Но ведь никто не видел, как она уходила!

      – Дак дела все делают, милай! Лето на дворе. Где уж тут друг за другом следить! А когда загорелось, до того ли было? Сенька-то про жену ни слова не сказал. Как не было ее.

      – Ну, спасибо вам, бабушка!

      – Не за что, милай. А что Сенька Алиску прибил, так того ожидать стоило».

      «… – Был еще мужчина.

      – Какой мужчина?

      – Нездешний, это точно. Никогда его раньше не видел. Мне одного столба не хватило, чтобы сетку сзади натянуть на участке нашем, я взял топор и пошел в лес. Как раз за Варварин дом.

      – То есть за тот, что теперь принадлежит Арсению Митрофанову? Вернее, принадлежал?

      – Да. Пока я был в лесу, этот дом и загорелся. И иду со столбом, смотрю, сзади с торца стоит подозрительный мужик, смотрит на пожар. Все бегут, суетятся, причем из деревни, а этот никуда не бежит. Просто стоит у самого леса и зырит, как горит. Хотя одет очень хорошо, видно, что богатый и не бандит какой-нибудь.

      – Он приехал на электричке?

      – Машину я не видел.