Светлым магам вход воспрещен. Марина Ефиминюк

причинам… И верь после этого в дружбу с темными! – ошарашенно протянула я. – Слушай, если вдруг решишь подружиться со мной, то предупреди заранее. Я получше спрячусь.

      – Никогда не любил чародеев!

      – Взаимно.

      – От вас одни проблемы!

      – Сказал некромант, превративший однокурсника в умертвие, – не преминула наступить на больную мозоль.

      Нестор одарил меня по-волчьи мрачным взглядом, скрипнул зубами и попытался взвалить бывшего друга на закорки. Но в перевалке что-то пошло не по плану. Некромант замер в полуприседе, небритое лицо странно вытянулось, а в глазах появилась тоска страдальца, до шоковой боли потянувшего поясницу. Обретя дар речи, он очень по-мужски, то есть совершенно нелогично, сорвался на единственной чародейке, по роковой случайности оказавшейся рядом:

      – Так ты поможешь или будешь смотреть, как я подыхаю, весноватая?!

      – А где «пожалуйста», лысый?

      – Прикончу! – сквозь зубы процедил он, не в силах ни сбросить лучшего мертвого друга, ни подняться вместе с ним. – Пожалуйста…

      – Кого из вас перемещать в склеп? – деловито поинтересовалась я, и на секунду почудилось, что у Нестора появилась голубая мечта превратить меня в зомби. Взамен усыпленного.

      Под действием несложных чар, между прочим, из обязательного курса бытовой магии, Фердинанд поднялся над паркетом. Руки обвисли плетьми, широкий плащ разошелся, демонстрируя замусоленную рубашку и старые штаны.

      – Обожди, – попросил некромант. – Подними повыше.

      Я выразительно изогнула брови.

      – Пожалуйста, – с недовольной рожей буркнул он, расщедрившись на краюшку вежливости.

      Когда просьба была исполнена и Ферди подлетел на высоту пояса, травмированный ведьмак, кряхтя и кривясь от боли, стянул с него черное одеяние. Кое-как и не с первой попытки сложил крестом лапы с умильно подпиленными когтями. Плащ опустился сверху, как покрывало, окутав висящую в воздухе фигуру.

      – Нестор, дай его плащ погреться, – окончательно задубев, попросила я.

      Он глянул на меня, как на врага всего потустороннего мира.

      – Тебе жалко, что ли? Он все равно холода не чувствует, – проворчала я.

      – Конечно! Ты же его усыпила.

      – Нет, просто он мертв. Если ты не в курсе: мертвецы не способны ощущать холод.

      – Ты наглая, как уличная торговка! – не найдя других аргументов, банально выругался он, явно не желая делиться священным плащом с идейным врагом.

      – По-моему, лучше быть согретой торговкой, чем замерзшей до посинения интеллигенткой. Не считаешь? – ничуть не обиделась я.

      – Не считаю!

      – Это потому, что ты плотно одет.

      Некромант скрипнул зубами, поиграл желваками, но сдался: раздраженно сдернул с зомби покров и швырнул мне в лицо. Мол, подавись. Демонстрировать гордость я не собиралась и шустренько скользнула в широкий плащ, игнорируя весьма специфичный запах, исходящий от ткани. При желании в одежду зомби можно было завернуться два раза, как в покрывало. Рукава-трубы, доставшие