Обречённая. Тери Терри

смотрю на Сэм, наблюдаю, как эмоции сменяются на ее лице. Я это просто обсуждала не раз, а она этим живет.

      – Вы с отцом наверняка близки: твои глаза блестят, когда ты говоришь о нем.

      – Правда? – Она смутилась. – Да, пожалуй, мы всегда были близки. Хотя раньше мы виделись чаще.

      – Теперь, когда ты увидела, как обстоят дела с правительством, что ты выберешь? Сбежать с крысами или пойти на дно с кораблем?

      Сэм усмехнулась.

      – Разумеется, сбежать. Кому охота утонуть? Но что, если это просто уловка, крысы бегут с корабля и остаются на корабле, и что ни выберешь, все неверно, – глаза ее темны и не вяжутся с улыбкой. – Хватит политики. – Она тряхнула головой. – Я даже готова сделать домашнее задание.

      – Прекрасно. Давай разберемся с естествознанием.

      – Только если мы сможем делать то, что я хочу сегодня вечером.

      – Что?

      – Не скажу.

      – Хорошо. Но я наверняка об этом пожалею.

      17. Сэм

      Вещи, которые я одолжила у мамы, преобразили Аву. Она отказывалась их надевать, пришлось показать, что эту одежду приготовили отдать на благотворительность. К тому же мои вещи ей не подойдут, а с мамой они примерно одного роста.

      Я выбрала для нее черные брюки – слегка коротковаты, но сидят неплохо – и фиолетовый джемпер, подчеркивающий блеск темных волос.

      Ава с неуверенностью разглядывает себя в зеркале.

      – Не похожа на себя, – говорит она.

      – Добро пожаловать в мою жизнь. Идем. Мамы нет, так что ужин будет на славу.

      – Не думаю, что смогу много съесть в этих брюках.

      – Кофта прикрывает живот, если нужно, просто расстегни пуговицу. Идем же.

      Мы прошли по коридору, спустились по ступеням и вышли к главной лестнице.

      – Какие перила! – восхищается Ава, поглаживая резное дерево.

      – Хочешь скатиться? – предлагаю я, но тут внизу раздаются голоса. – Давай попозже. – И мы пешком спускаемся к главному входу.

      – Привет, пап, – здороваюсь я. Рядом с ним стоит Астрид Коннор – а она что здесь делает? Она же из оппозиции.

      – А, Саманта, – отвечает папа. – А это, должно быть, твой репетитор, Ава?

      Я киваю, и они жмут руки.

      Астрид, на лондонский манер, дважды целует меня, не касаясь щеки, и папа представляет ей Аву. Та с явным облегчением, что не пришлось целоваться, жмет руку. Наконец Астрид прощается.

      – С ней ты и встречался? – спрашиваю я, когда за Астрид закрывается дверь.

      – Она просто заглянула поболтать по-соседски. Живет неподалеку, – объяснил папа Аве. Это правда, но раньше добрососедские отношения ее не интересовали.

      О чем они говорили? Она всегда вызывает во мне неуверенность. Мы со Стеллой, ее дочерью, ходим в одну школу, так что иногда пересекаемся с Астрид, а еще она на днях вызволила меня из Вестминстера, когда все меня бросили. Но зачем же она на самом деле приходила сегодня? Я не могу спросить у папы напрямую в присутствии Авы, да и он все равно не ответит.

      Все вместе мы прошли в маленькую столовую. Такую «маленькую», что в