Полночный тигр. Свати Тирдхала

…глазками.

      Но Ракеш отступил, теребя кудрявую прядь.

      Кунал уже достиг точки невозврата, о которой предупреждал дядя, и ему понравилось.

      Контроль.

      Кунал попытался подавить гнев, но он вспыхнул еще жарче. Молча протопав по углям гаснущего костра, он расчистил прямую дорожку для своей маленькой скатки, впихнул уттарью в свой сверток и сел, мрачно глядя в никуда.

      Кунал так не злился много лун – точнее, лет.

      Каким же тупоголовым идиотом он был, думая, что может одержать верх над Гадюкой.

      – А теперь он выглядит так, словно кто-то украл его конфетку, – усмехнулся Лакш.

      Ракеш глумливо ухмыльнулся и открыл рот, но теперь Амир предупреждающе покачал головой.

      – Рот закрой. Вы-то чем занимались? Дрожали себе в палатках, слушая лес, и шевельнуться боялись? – поинтересовался Кунал.

      Ракеш с головы до ног стал дивного багрового цвета, а Лакш присвистнул и заорал, что пора сворачивать лагерь. Кунал сидел на месте, ощущая, как его ярость идет на убыль и трансформируется. Она балансировала на грани чувства, которое он не пускал в душу годами, – грусти.

      Он знал, кто такая Гадюка, – явное преимущество в этой игре. И должен был ощущать решимость, определенность.

      Как солдат, на первое место он обязан был ставить долг перед генералом, армией и только потом – перед собой. Таков порядок вещей. Но Кунал сохранил свои идеалы, и сейчас он боролся с собой, не в силах совместить вбитые годами службы принципы Крепости и личный кодекс чести.

      Дело было не только в том, что Кунал упустил ее, но и в том, что он наконец-то узнал, без тени сомнения: Эша – Гадюка и его заклятый враг.

      Если он хочет стать командующим, то должен схватить Гадюку и притащить в Крепость, даже несмотря на то что она спасла его жизнь.

      Он бы не страдал сейчас муками выбора, если бы не ее поступок.

      Или она и это спланировала?

      Он свирепо наступил на ветку, валяющуюся на пути, испугав остальных.

      Кунал поднял сломанную ветку и повертел, чувствуя тяжесть древесины, а потом с силой опустил вниз, ломая о колено. В руках осталась острая зазубренная палка. Он вытащил мачете и начал остругивать кончик, щепка за щепкой, заостряя его до предела.

      Она – ключ к его будущему повышению до командующего. И все.

      Кунал осмотрел заточенный конец палки и, пробуя остроту, провел им по предплечью. На коже набухли капли крови.

      Контроль.

      Глава 16

      Эша мчалась, пробиваясь сквозь паутину ветвей и листьев, словно хотела обогнать ветер. Сердце гулко бухало в груди и от усталости, и от мыслей о том, что она едва-едва спаслась.

      Она замедлила бег, и от смены темпа тело заныло, готовясь развалиться на части. Зацепившись сандалиями о корень, Эша споткнулась и неловко упала, ударившись голенями. Здесь, у опушки Тея, почва стала не такой мягкой – вдали уже виднелись низкие плавные холмы и долины центральной Джансы.

      Никогда прежде она так не напрягала силы, не покрывала двухдневное расстояние меньше