Иоланта. Наталья Хмелевская

существующих потребностей: в материальных благах, в информации, в эстетическом удовлетворении есть, оказывается, еще и потребность в самореализации и самоутверждении», ― подумала Иоланта.

      Кюхельбеккер сразу же согласился на встречу, как только услышал название детективного агентства.

      – Конечно, конечно, приезжайте. Я буду вас ждать.

      ― Иоланта?! Рад вас видеть, ― удивился и обрадовался одновременно Эндрюс, увидев давнюю знакомую на пороге своего кабинета. ― Присаживайтесь, хотите кофе?

      – Да, пожалуй, не откажусь. Я, собственно, по делу, из детективного агентства Х.

      – Так это вы мне звонили, а я думаю ― голос знакомый…

      – Да, я.

      Иоланта еще раз, не без удовольствия разглядывая собеседника, отметила: немолодой, крепко сбитый мужчина, небольшая рыжая бородка, аккуратно подстрижена и уложена по последней моде, немного впалые щеки (скорее всего от излишнего нервного напряжения и усталости), умные проницательные глаза…

      – Примите мои самые искренние соболезнования. Иоланта, Ричард так нежно вас любил…

      – Да, спасибо, все в этой жизни так скоротечно и, к сожалению, неизбежно…

      – Хотя, вы знаете, бывают случаи реинкарнации…

      – Простите, Эндрюс, но я хотела бы поговорить о вашем деле, ― перебила рассуждения банкира Иоланта.

      – Да, да, конечно.

      – Расскажите мне, когда вы стали замечать эти странности в поведении вашей жены?

      – Понимаете, Иоланта, ― Кюхельбеккер заметно волновался, глаза растерянно бегали из стороны в сторону. ― Ингред всегда была очень занятым человеком. И я, вероятно, как и любой другой мужчина, проявлял свое недовольство.

      – Каким образом?

      – У нас, бывало, доходило даже до ссор и скандалов. Я требовал, чтобы жена по вечерам была дома, а не в этой своей лаборатории.

      – И что же произошло дальше? ― Иоланта аккуратно приподняла предложенную ей чашечку кофе, ― благодарю.

      – Дальше… дальше работа ее затягивала все больше и больше. Она тяготилась скучными семейными вечерами. Я видел, что она только делает вид, что ей интересно просматривать телепередачи, играть в покер, на самом деле мыслями она была всегда там, со своими пробирками.

      – Ну, а светские приемы, театр?

      – Последние годы мы редко ходили в театр. Ну, а дружеские вечеринки ее как бы бодрили. Она любила беседовать с интересными людьми, но ее интерес сразу же угасал, если собеседник не разбирался в направлениях современной науки.

      – Да, ― Иоланта была уверена, что Эндрюс говорит правду, пытается точно описать сложившиеся семейные обстоятельства. ― Я понимаю Ингред. Если чем-то по-настоящему увлечен, то не хочется отвлекаться на какие-то мелочи.

      – Иоланта, извините, но эти мелочи ― я.

      Наступило неловкое молчание.

      – Я понимаю, если это случается иногда, по производственной необходимости,― продолжил банкир, ― но если это постоянно ― нет. Кроме работы у современного человека масса других обязанностей.

      – Простите, Эндрюс, но все