Дневники Ники. Скажи «Останься». Том 2. Настя Бонс

за столом, который уже был накрыт к ужину. Ника последовала совету. Уже усевшись, Ника почувствовала, как что-то больно кольнуло ее в кармане джинсовых шорт. Привстав, она достала из кармана кулон, подаренный Егором. Быстро сжав его в кулаке, она постаралась, чтобы Егор его не заметил.

      – Застегнуть? – поинтересовался Егор.

      – Нет, – отрезала Ника и демонстративно положила предательски сверкающую при свете лампы цепочку на стол. – У тебя уютно, – почти непринужденно сказала Ника.

      – Не знаю, мне не нравится, – ответил Егор, глядя Нике в глаза. – Наверное, потому, что я уже был там, где мне по-особенному уютно.

      После этого в комнате повисла гнетущая тишина, которая щекотала нервы обоим присутствующим.

      – Фильм посмотрим? – предложил Егор после ужина.

      – Давай, – тихо ответила Ника.

      Они уселись по разные стороны дивана.

      Ветер яростно хлестал по окнам звонкими лезвиями дождя. Игра в молчанку неуклонно поднимала уровень напряжения в комнате.

      Внезапно погас свет.

      – Я найду свечи, – сказал Егор, порываясь вставать.

      – Оставь как есть, пожалуйста. Так лучше, – ответила Ника.

      – Хорошо, – согласился он и снова откинулся на спинку дивана.

      В непроницаемой темноте повисло неловкое безмолвие. И Ника, и Егор оба чувствовали, как медленно закипает кровь, ускоряя бег по капиллярам. Напряжение растекалось по комнате будто липкая масса, и они безгранично в нем увязали.

      – Я знаю, почему ты вернулся, – наконец робко произнесла Ника.

      Егор молчал.

      – Я знаю, почему ты вновь уехал, – Ника не понимала, откуда берется смелость не молчать, и продолжала: – Теперь я понимаю, почему ты не возвращаешься.

      – Ты не знаешь того, о чем говоришь, Ника, – перебил ее Егор.

      – Объясни мне тогда, – твердо просила Ника.

      – Я не могу вернуться… – начал Егор, пытаясь разглядеть ее в абсолютной темноте.

      – Не можешь или не хочешь? – нетерпеливо оборвала его Ника.

      Коктейль из злости и отчаяния бешеным шейком бурлил в ее крови и придал решимости.

      Егор в мгновение оказался рядом и навис над сидящей Никой.

      – Ты не знаешь того, о чем говоришь, Ника, – Егор обхватил ее лицо ладонями. – Я не вижу твоих глаз, – помедлив, выдохнул он.

      – Так лучше, – Ника сглотнула комок подступающих слез и попыталась отстранить его руки.

      – Упрямая, – прислонившись лбом к ее лбу, прошипел Егор. – Сколько можно уже?

      – У меня тот же вопрос, Егор. Сколько можно мучить меня? – слезы ручьями катились из ее глаз, но голос был тверд.

      – Не делай так. Я не могу смотреть, как ты плачешь, – Егор почувствовал, что она плачет, хоть и не мог видеть этого в кромешной темноте.

      Его губы больно жгло солью этих слез, желание и безнадежность буквально разрывали его.

      – Ника, может случиться так, что я не смогу вернуться, – теперь его голос дрожал. – Что тогда? – он был в смятении.

      – Один раз у тебя уже получилось, – выпалила Ника.

      – Может, ты была права. Тогда.