Явление с небес. Фёдор Быханов

остались прекрасные яства на множестве блюд, которыми уставлен был лично перед ним торжественный дубовый стол.

      И другим бы еще посидеть перед ковчегами с пенной брагой, но время на то вышло.

      Князь одним своим жестом наглядно дал понять каждому из сотрапезников, что ужин окончен.

      Распуская всех из дворца, сказал, как отрезал:

      – Какой бы то ни был предостерегающий дурной знак, а от своего отступаться не станем.

      …Наступивший день почти во всём напоминал горожанам вчерашнее такое же его начало.

      В путь князь и его свита выступили с первыми лучами солнца, обставив свой выход из ворот детинца с не меньшей пышностью.

      В городе уже почти ничего не напоминало о том, что вчера принесло столько неприятностей и до сих пор обрастает слухами.

      Хотя работящие и ответственные во всём богодарцы, за прошедшее время уже успели полностью убрать с улиц, разнесенный вчера страшным смерчем, мусор.

      Вновь открылись лавки:

      – Снова полно в торговых рядах народу.

      И даже с пущей радостью, чем это было вчера, встретили горожане новую княжескую процессию:

      – Вот каков наш князь, дорогой Твердислав, не переиначивает своих задумок – на дикого зверя опять смело отправился!

      Дружина, в свою очередь, бряцая оружием, тоже смотрелась уверенно и боевито.

      И даже, не смотря на то, что многие с сомнение думали о верности такого решения князя:

      – Пойти наперекор знамению!

      Никто не высказывал вслух своего неудовольствия столь скорым возобновлением ловитвы, все надеялись на успешное завершение предстоящей схватки именитого охотника с медведем.

      На этот раз уже ничего дурного не произошло.

      Расторопно погрузились князь со своими ратниками на парусные насады. Перебрались на них на другой берег реки. А там уже и егеря-охотники с нетерпением ждали начало ловитвы, заранее извещенныё воеводой о возобновлении травли обречённого топтыгина.

      Ведомый проводниками, пошел отряд лесными тропами к выслеженному медвежьему логову.

      Зверь же и впрямь, оказался не в пример тем, каких ранее вполне уверенно разила твёрдая княжеская рука.

      Был он куда более могуч и злее всех, ранее виданных загонщиками «лесных повелителей».

      Даже воевода, свою карьеру начавший именно с егерской службы ещё при отце Твердислава, и тот не зрел никогда подобных страшных на вид и могучих зверей.

      Крики и шум загонщиков выгнали из медведя из густого малинника, где тот благополучно наслаждался спелой ягодой.

      Потому в небывалой ярости выскочил он из густых кустов и бросился оттуда прямо на князя, заставив опешить от неожиданности всё окружение Твердислава.

      Да и князь был подавлен.

      Даже охотничий кинжал дрогнул у него в руке, при виде настоящего лесного исполина.

      Зато зверь действовал без тени сомнения.

      С пеной, на клыкастой оскаленной морде, без малейшей остановки на то, чтобы осмотреться, двинулся он прямо вперед на охотника.

      Схватка оказалась страшной.

      И