Маска Мельпомены. Марина Белова

вдруг заторопился он, как будто испугавшись, что сболтнул лишнего.

      – Нет. – Я даже сделала жест, чтобы его остановить. «Еще полчаса назад Ветрова была жива. Не исключено, что преступник до сих пор в театре, а значит, все находящиеся в здании попадают под подозрение», – промелькнуло в моей голове. – Вам нужно дождаться приезда полиции.

      – Но…

      – Без всяких «но», – предупредила Алина. – Да вы не переживайте, скучно не будет. Мы пока с вами побеседуем, зададим пару вопросов.

      – А вы из прокуратуры будете?

      Не моргнув глазом, Алина солгала:

      – Типа того. Итак, Анатолий Михайлович, вы проживаете…

      – Улица Челюскинцев, дом семьдесят шесть, квартира восемь, – с готовностью выложил Бугров.

      – Телефон…

      Он назвал ряд цифр.

      – С Ветровой как долго работали? В каких отношениях были?

      – Исключительно в дружеских. Я к ней как к дочке относился, – признался Бугров. – Хорошая, светлая девушка была. А как ее убили?

      – Анатолий Михайлович, ваша гримерка через стенку? – спросила я. – Слышали что-нибудь подозрительное?

      Бугров мотнул головой:

      – Да вроде бы нет. Хотя… За стенкой работало радио, негромко, но работало.

      – Радио? Для вас это странно? – удивилась Алина.

      – На сцене очень устаешь. После спектакля хочется тишины, причем абсолютной. Если честно, я не помню, чтобы Лиза когда-либо включала радио.

      – А у вас, в театре, в каждую комнату проведено радио?

      – Да, у нас есть радиоузел. Во время спектакля нас приглашают на сцену по радио, когда спектакля нет, то радиоточки замыкают на какую-нибудь развлекательную волну.

      – Понятно. Возможно, преступник специально включил радио, чтобы через стенку не было слышно звуков борьбы, – задумчиво пробормотала я. – А вы уверены, что это было радио, а не голоса.

      – Я не слышал голосов. Играла музыка.

      Из гримерок стали выходить люди. Понимая, что отпускать их нельзя, Алина громко сказала:

      – Господа артисты, задержитесь!

      Вокруг нас мигом образовалась толпа. Одни с изумлением на нас смотрели, другие интересовались, по какому поводу их остановили.

      Алина повторила просьбу-приказ:

      – Не расходитесь! Совершено преступление. Убили вашу коллегу. Сейчас прибудет опергруппа, снимет с вас отпечатки пальцев и допросит. Пока опергруппа не приехала, если вам есть что сказать, подходите ко мне.

      Тишина стояла такая, что пролети здесь муха, ее жужжание воспринималось бы как рев взлетающего вертолета. Никто не ринулся к нам со своими предположениями.

      Через несколько минут артисты ожили. Первый шок прошел. Любопытство взяло вверх.

      – Кого убили?

      – Лизу Ветрову, – украдкой прошептал Анатолий Михайлович, наклоняясь к дамочке почтенного возраста в кокетливой шляпке с вуалью.

      – А как, как убили? Из револьвера?

      – Не знаю, Софья Карловна, ничего не знаю.

      В конце коридора