Династия. Семь обретенных Я. Рита Тальвердиева

приезд на Воды, Мармаров с помощью загадочного «компаса» спас от безнадеги нечаянного попутчика.[1]

      Пари

      Вспоминая прошлое, мы смотрим в свое будущее…

Чеслав Милош

      Предвкушая, как решится ситуация с Натали, я одним движением изобразил круг, на котором обозначил и стороны Света.

      – Чья школа? – придвинул к себе блокнот Мармаров.

      А его пальцы уже поигрывали остро заточенным карандашом с впаянным ластиком. У каждого свои причуды… Но! Простой карандаш в руках Мармарова жил своей жизнью, на глазах превращаясь в отмычку к тайнам Вселенной. Именно простым карандашом он сделал верные метки, расшифровывая карту древних сокровищ; именно им вычертил местонахождение паренька, обладающего даром яснослышания и, сверяясь по звездам, вернул к жизни тезку по дате рождения несравненной Мерилин Монро, не говоря о десятках скорректированных им судеб. Это только то, чему я очевидец![2].

      – Теперь я готов ответить на ваш вопрос, красавица, – голосом Санта-Клауса произнес Мармаров.

      – Я родилась 3 апреля…

      – Минутку, – остановил ее взглядом Мармаров. – В вашем случае обойдемся без даты рождения.

      Распахнув глаза, девушка забыла закрыть рот.

      – Позвольте пару личных вопросов, – непререкаемым тоном произнес Мармаров. – Как я понял, вас опекает дедушка. Что, очень строг?

      – Смешон! – хрустнула она пальцами. – Ходит в одном и том же… Руками размахивает… С него все тащатся!

      – А родители?

      – Нету! Моего отца укокошила мать, – полыхнул ненавистью взгляд.

      – Простите…

      – Она бросила нас, когда мне было 12. Выскочила за итальянского графа, – мелькнула презрительная усмешка. – Спустя неделю отца не стало – инфаркт.

      – Плохо дело, – вздохнул Мармаров. – Заявка на Гран-При дело серьезное, – почесал он кончик носа.

      – Причем тут мои родители?! – сцепила она пальцы.

      Карандаш в руке Мармарова дернулся и зажил в ритме маятника – сейчас Михаил Данилович выдаст!

      – Родители всегда причем: нежные и строгие, убогие и венценосные… Даже родители наших родителей и далее по кругу в глубь веков, – карандаш обвел контур нарисованного мной компаса. – Они – сакральная проекция наших надежд, притязаний, чувств…

      – Это мы – проекция надежд родителей, – не скрыл я изумления.

      – Не спорь, Арсений, – смерил меня взглядом Мармаров. – В законе «Семи Я» случайностей не бывает.

      – А примеры, когда у алкоголиков вырастали замечательные дети?! – загорелся я. – Не в счет? Или…

      – Это из другой оперы, мой друг, – усмехнулся Мармаров.

      – Ваша мама, Натали, проекция ваших надежд? – пошел я ва-банк.

      – Не-е-т, – испуганно качнула она головой, но глаз от магистра не отвела.

      – А единственный дедушка? – подлил я яду.

      – Не рвите слова из контекста, – карандаш зашелся в затейливом ритме. – Журналюга!

      Всего лишь молодой человек,

1

Читайте новеллу «Семь обретенных Я», стр. 67.

2

Читайте романы Риты Тальвердиевой «Ставка на Водолея», «Найти Меломана!», «Близнец для президента», стрим-новеллы.