Мёртвые звезды. Виктор Точинов

не из-под крана, из водохранилища; на невнимании к подобным мелочам легко засыпаться не только дилетанту, но и профессионалу.)

      Затем последовала получасовая прогулка по борщевиковым джунглям. Машина мирно стояла, где должна была стоять. Я перевел дух. Лишь этот момент операции – доставку транспорта в нужную точку – мне никак не удавалось проконтролировать лично, не засветившись перед Пастушенко… Подошел уверенным шагом – кому какое, дескать, дело до того, зачем водитель уединился в зеленых зарослях. Конституция, черт возьми, гарантирует право на личную жизнь!

      Сканер, вмонтированный в водонепроницаемый смарт, мертво молчал: никаким вторжениям и, тем более, посторонним доработкам взятый напрокат «Форд-Дерринджер» не подвергался… Отлично.

      Десять минут заняла смена имиджа – личностям в дешевых лавкриновых костюмчиках раскатывать на «Дерринджерах» не к лицу…

      …Как выяснилось, «бредень» растянули достаточно оперативно. Автопилот «Форда» обиженно замяукал, сигнализируя о непреодолимом препятствии – впереди шоссе, ведущее от Царского Села к Киевской федеральной трассе, было забито автомобильной пробкой длиной километра два, не меньше. Другого я и не ожидал…

      Шоссе Санкт-Петербург – Царское Село, 15 июня 2028 года, 10:39

      Вдоль бесконечной колонны машин неторопливо шел мент. Типичный мент. Можно даже сказать, архитипичный. Или того хуже: архетипичный. Когда благодарное человечество решит установить памятник – аллегорическую фигуру мента, – этот вот старший сержант может послужить натурщиком. Фигура вполне монументальная, лицо словно вытесано топором, багровая шея стиснута воротником, как гарротой…

      Порой ведь бывает, что милицейскую форму и погоны надевают люди случайные, явно не предназначавшиеся Провидением на роль мента, и неуютно чувствующие себя на чужом месте. Этот же… Держу пари на что угодно: когда шествующий по Царскосельскому шоссе организм появился на свет – в провинциальном роддоме лет тридцать с гаком назад – именно в тот момент в какой-нибудь компании неожиданно повисло тяжелое молчание, и кто-то глубокомысленно изрек: «Мент родился!» А врачи и акушерки изумленно ахнули, глядя на сорочку, в которой родился младенец, – серую, форменную… И на дубинку-демократизатор, стиснутую в пухлой ручонке.

      Впрочем, сейчас изрядно подросший и раздавшийся в плечах младенец сжимал в громадной лапище не дубинку – видеокамеру. И периодически совершал ею монотонные движения: наводил на номер очередной машины, затем на лицо сидящего за рулем. Понятно… Сигнал с камеры идет на импровизированный контрольно-пропускной пункт – первичная пробивка: не угнана ли тачка, не в розыске ли водитель. Запись наверняка сохранится – и позже всю эту галерею портретов просеют крупным ситом, а затем и мелким…

      Что характерно, к некоторым машинам – особо навороченным – мент не приближался. И не тревожил их обитателей, не просил опустить густо тонированные стекла. Лишь фиксировал номера…