Трое из Леса. Трилогия. Юрий Никитин

это что? – спросил Олег.

      – Город… гм… от слова «городить», «огород» – словом, огромное село, вокруг которого поставлена ограда. Но этот город был весь из древнего камня, из таких глыб только древние велеты складывали для себя терема. Да и Святогор тогда еще ходил здесь… Представляете, иду я по этому острову, голому, если не считать деревьев, и вдруг из утреннего тумана поднимаются башни, высочайшие стены, дворцы, крепости!.. Народ странный и чужой как ни в чем не бывало шастает по улицам!

      Олег прошептал, расширив глаза от ужаса:

      – Но что за мощь вернула столько людей из подземного мира? Даже боги не возвращают жизнь мертвым!

      Конан сделал мощный глоток, вытер губы тыльной стороной ладони:

      – Остались мертвяками, что противно. Вообрази: за мною по пятам бегут головорезы Джахангира, а навстречу как раз поднялся древний бог – это зверюга повыше меня ростом, в плечах пошире… Ладно, не таким мордоворотам рога сшибали, но этот бог оказался из лучшего железа! Представляете?

      Мрак вспомнил свою секиру, которую выковал Степан, вздохнул тяжело:

      – Представляю.

      Конан небрежно отмахнулся:

      – Ничего не представляешь. Головорезы, древний бог – это не все. На руках у меня оказалась самая красивая женщина на свете! Ее прислали как приманку, но я все равно не мог ее бросить. Конечно же, она сомлела в самый опасный момент. Мне надо держать топор, а она на ногах не стоит!..

      Мрак спросил с интересом:

      – Что такое топор?

      Конан отмахнулся снова:

      – Боевая секира. Так зовут ее киммерийцы, тернопольцы… ну и мы иной раз. Иной раз даже коня назовешь лошадью, пса – собакой, а путь – дорогой, так привыкли слышать у киммеров. Кстати, мы – казаки, что значит вольные люди. Принимаем даже киммерийцев, если дадут обет вольности. Два киммера живут в лагере, оказачились…

      Мрак прервал:

      – Доскажи, как тебе удалось уцелеть. Вдруг да самому придется когда…

      Конан отпил вина, щеки его раскраснелись.

      – Уцелеть?.. Ах да… Древнего бога сбросил обратно к Ящеру, откуда поднялся.

      – Как? – ахнули невры в один голос.

      – Выпустил кишки его же собственным зачарованным ножом. Магия побивается только магией. Помните, неуязвимых нет ни людей, ни богов. Род мудро сделал так, что у каждого есть слабое место… У каждого! Словом, головорезов, что наконец догнали меня, я сам побил половину, остальных прикончили подоспевшие казаки. Самого Джахангира, что сдуру взялся ловить меня лично, я сразил в поединке на том конце острова.

      Он замолчал, налил себе остатки вина. Глаза его сияли удалью. Таргитай огляделся с недоумением:

      – Но где же древний город?

      Конан допил вино, ответил сожалеюще:

      – Когда я Кхеля пырнул ножом, город начал таять, как туман на солнце. Замки, дворцы, фонтаны, яркие вельможи, жрецы, кони… А жаль! Я бы поселил там Октавию. Она из благородной семьи, дочь немидианского султана. Не виновата, что использовали для моей поимки… Это мы, мужчины, всегда виноваты перед женщинами. Пользуемся