Присяга Российской империи. Александр Прозоров

бутылку пива, диетическую колу, – привычно перечислил Халдзат.

      – А вы?

      – Жареную картошку, салат, стакан апельсинового сока.

      – Сейчас принесу. – Официантка, тяжело впечатывая каблуки в пол, удалилась, и полковник заинтересованно склонил голову набок: – Неужели вы вегетарианец, господин Идрис Нохчий?

      – Я сомневаюсь, что вы режете скот в соответствии с требованиями Корана.

      – А-а, тогда понятно, – полковник кивнул, оглянулся, проверяя, чтобы за его спиной никто не сидел, потом достал из внутреннего кармана лист бумаги, развернул, вгляделся в фотографию на распечатке, поднял глаза на собеседника. – Итак, господин Нохчий, по нашим, далеко не полным сведениям, вы активный участник отрядов сопротивления Ичкерии, в прошлом – командир крупного подразделения. В девяносто четвертом – девяносто шестом годах участвовали в боях против русских войск. В марте девяносто пятого года, освободив селение Белый Юрт, вы устроили показательные казни русского населения, публично перерезая горло старикам, сворачивая головы младенцам, вспарывая животы женщинам. Самолично убили более шестидесяти человек, а весь ваш отряд – более трехсот русских. В дальнейшем вы повторяли подобные акции в других населенных пунктах. Общее число истребленных таким образом мирных жителей превысило три с половиной тысячи человек. В мае девяносто пятого года вы устроили засаду на дороге Гудермес-Аргун и обстреляли идущую по ней воинскую колонну. В ходе столкновения ваш отряд был уничтожен практически полностью, а вы тяжело контужены.

      – Если бы не вертолеты и штурмовики, которые гнались за нами до самых гор и расстреливали с воздуха, как волков, – сжал кулаки Идрис. – Ничего бы они нам не сделали!

      – Ну, вы же сами называете себя волками, – безразлично пожал плечами разведчик. – Еще здесь указано, что в разгромленном отряде было много ваших родственников, и теперь старейшины изгнали вас из рода. Хотя, неважно. Осенью вы снова стали нападать на русских. Но теперь не только резали женщин и детей, но и совершали обстрелы блок-постов, нападали на небольшие русские отряды, вели достаточно длительные бои.

      – Я должен был отомстить!

      – После заключения мира в августе девяносто шестого вы продолжали вылазки на территорию Ставропольского края и в Дагестан, убивали тех, кого встречали, похищали людей. Большей частью, обеспеченных. Требовали выкуп. Российская сторона передала нам видеозаписи, на которых заснято, как вы насилуете заложников, отрубаете им конечности, детям вырываете волосы и отрезаете пальцы, выкалываете глаза. Для усиления воздействия вы самолично отрубили головы семнадцати заложникам. Это только те, кто попал в объектив. Ваша активность не нравилась многим влиятельным командирам, которые получали из России деньги на образование, пенсии, пособия, медицинское обслуживание населения. Они опасались, что русские могут все-таки возмутиться и попытаться предпринять ответные действия. Вы оказались человеком несговорчивым, и на вас трижды совершались покушения. Один раз вы отделались