Собор. Роман Злотников

как-то по-особенному встряхивал, и полено с сухим треском распадалось на несколько полешков. КЗ удивленно потряс головой, потом подивился на свои странные передвижения и направился к двери. Когда он появился на крылечке, дед отложил полено и повернулся к нему, широкой ладонью заслоняя глаза от солнца:

      – Ну, чего еще вспомнил?

      – Ничего, только вот муторно как-то, – вздохнул КЗ.

      Дед Изя понимающе покачал головой, потом пытливо посмотрел ему в глаза и указал на лавку у колодца:

      – Садись.

      КЗ подошел к лавочке и осторожно присел, будто это сооружение, построенное из струганых половинок бревен, сегодня могло развалиться под ним. Дед приблизился к нему, наклонился, его глаза полыхнули красной вспышкой, и тут на КЗ накатило, он закусил губу и застонал. Через некоторое время ему удалось вынырнуть из черного потока, захлестнувшего его, он почувствовал в руках какую-то деревяшку и поднял ее к лицу. Это был кусок скамейки. КЗ отбросил деревяшку и, сунув руку за пазуху, провел ладонью по груди. Под левым соском пальцы нащупали свежий шрам.

      – Дед, меня же убили? – хрипло спросил КЗ.

      – Смерть смерти рознь, – рассудительно произнес тот, – не всех Род сразу отпускает.

      КЗ замотал головой, словно пытаясь отогнать от себя эту тяжесть:

      – Мне надо в Москву.

      Дед пристально посмотрел на него, потом пожал плечами:

      – Надо – так иди, – и махнул рукой в сторону леса. – Коль ходко пойдешь, ден за сорок доберешься.

      – Постой, где же мы?

      Дед Изя указал рукой в одну сторону, потом в другую:

      – Там Ильмень, а там Селигер.

      – Чего? – не поверил КЗ, потом спохватился: – А какое сегодня число?

      – Восьмое.

      – Какое восьмое?

      – Сентября.

      – Елки-палки, – КЗ обомлел, – это ж сколько я провалялся?

      – Завтра пятнадцатый день, как ты у меня.

      КЗ упрямо проговорил:

      – Никаких завтра, сегодня я ухожу.

      Дед молча пошел в дом, КЗ прислонился к колодезному столбу и до боли сжал зубы.

      – Вот возьми одежонку-то свою.

      Перед ним стоял дед Изя.

      – Тебе, дед, надо было шпионом работать, а не…

      КЗ вдруг вспомнил, что не знает, кем он работает. Затем в голову полезли всякие другие несуразицы, почему он вспомнил все только сейчас, как он выжил здесь, в лесу, без медицинской помощи? Да и вообще, проникающее ранение сердечной мышцы, а он на ногах, вчера полдня лазил по лесу, собирал шишки. Черт возьми, да кто он такой, этот дед Изя? КЗ несколько мгновений ошарашенно рассматривал деда, потом мотнул головой, отгоняя несвоевременные мысли. Все потом, сейчас скорее в город. Дед поднял глаза и, прищурившись, пригляделся к низким тучам, внезапно затянувшим небо:

      – Сыч идет.

      – Кто? – не понял КЗ, натягивая брюки.

      – Он тебя сюда и принес.

      – А-а, – понимающе протянул КЗ, обуваясь, и тут же недоуменно выпрямился: – Как принес, откуда?

      – Кто ж кроме Сыча знает, откуда такие дурни берутся, – пробурчал