Каменное сердце. Александр Прозоров

«китайский снег».

      Ворон всегда учил, что половина колдовской силы – в мудрости чародея, а другая – в его суме. И главное занятие мага – собирательство. На каждом привале, во время отдыха, при пешем переходе пальцы колдуна ощипывают соцветия и макушки растений, подбирают перья и сброшенные змеями шкуры, волчьи следы, лягушачьи кости, могильную землю, клочья линялой шерсти. Все то, что после варки, сушки, смешивания или выпаривания становится настоящим зельем. Иногда приворотным, иногда дарующим силу и здоровье, а порою – несущим сон или саму смерть. Разве можно одарить девицу красотой, не имея лунной воды? Или овладеть чужой волей – не имея под рукой аккуратно собранного следа? Как наслать хорошую порчу, если не на дым и не на перо? Как управиться с богами и бесами, коли нечем начертать кровавую пентаграмму?

      Селитра в известные Олегу зелья не входила. Но отчего бы и не собрать, если есть время? Подсушить, с углем перемешать, в котомочке припрятать… А там уж как придется.

      Старейшины рода заявились, когда он успел очистить две стены. Встали в дверях, демонстративно распахнув халаты и положив ладони на рукояти мечей. Увы, хотя руки уже и слушались пленника, но сила в бицепсы и трицепсы пока еще не вернулась. Иначе ведун обязательно показал бы гостям несколько неприятных фокусов.

      – Откуда вы пришли, кулой? – сурово спросил тот, что носил синюю жилетку. – Что за боги даруют вам столь чудные законы? И что за люди не стыдятся их чтить?

      – Меня зовут Олегом, уважаемый Джайло-Манап, – прижал ладонь к груди Середин и чуть склонил голову. Выждал небольшую паузу. Его не поправили, и ведун понял, что с именем собеседника угадал. – Я с радостью отвечу на ваши вопросы. Но что смущает вас в моей мудрой и прозорливой госпоже?

      – Все, несчастный, все! – отпустив меч, решительно рубанул ладонью воздух Радозор. – Она призывает наших жен отринуть мужей, а наших дочерей – не внимать словам отцов! Она призывает молиться Уманмее и выбросить из святилища старых идолов. Она требует не пускать мужчин в родные юрты.

      Джайло-Манап вскинул руку, и его спутник тут же оборвал горячие речи, поклонился, отступил назад.

      – Отвечай! – кратко потребовал глава здешнего рода.

      – Мы пришли из далеких западных краев, мудрейший, – начал неспешно рассказывать Середин, по ходу дела облекая в слова странные для здешнего мира понятия. – Наши народы поклоняются великому гендерному равенству. Наши боги учат, что женщины ничем не отличаются от мужчин, а потому не должны никак отличаться в своих правах и обязанностях.

      Гости переглянулись, и Радозор недоуменно поинтересовался:

      – Разве ваши боги никогда не видели мужчин и женщин? Они не ведают, в чем различия меж нами и ними?

      – Наши страны очень богаты, а мужчины изнежены. Они не способны доказать, что сильнее, умнее и выносливее. Наши страны давно живут в покое, и женщин не нужно ни от кого защищать. Наши народы столь ленивы, что перестали рождать детей. Если никому не нужны дети, зачем различать женщин и мужчин?

      – И