Записки педагога. Маленькие истории про маленьких людей. Светлана Севрикова

оздано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Предисловие

      Благодаря детям хочется жить. (Мухаммед Али)

      Это книга о лучших на свете людях – она о детях. Дети, безусловно, прекрасны. Но все они растут и постепенно превращаются во взрослых. А мы, взрослые отнюдь не идеальны и кто-то из великих о нас однажды сказал: «Все взрослые – это испорченные дети!»

      Значит ли это, что с возрастом люди становятся хуже? То есть, со временем – портятся как просроченные продукты в холодильнике? Киснут, как молоко. Черствеют, как хлеб. Преют как лук. Жухнут как листья петрушки. Иные даже тухнут и гниют! Неужто правда?

      Чистая правда! Увы и ах! Но не абсолютная. Действительно, такое случается. Но не всегда и не со всеми. Существуют исключения, которых довольно много. Я лично знаю взрослых, которые так хороши и замечательны во всех отношениях, что их хочется прямо взять, обнять и расцеловать в обе щёки.

      А ещё бывает так, что, как будто вовсе и не исключительные с виду дамы и господа, в какие-то определённые мгновения жизни неожиданным образом обращаются в тех самых хорошеньких девочек и мальчиков, которыми были вначале. Детство в человеке неистребимо. И вот это – скорее правило, нежели исключение. До поры до времени может прятаться оно где-то в глубине души, кроется, таится волшебным «зёрнышком», пережидающим зиму. А потом вдруг вовне происходит что-то чудесное, вроде внезапно вдруг пригревшего весеннего солнышка или майского дождичка, – и – хлоп! – семечко пробудилось, проклюнулось, проросло и зацвело.

      Что же способствует такому чудесному оживлению человеческой души с той же силой, с какой солнце и влага – воскрешению зёрен? Не детские ли речи, лепет и смех, их бесхитростные, простодушные, забавные и премудрые поступки и помыслы? Всё то, из-за чего волей-неволей улыбнёшься, а то и рассмеёшься, расхохочешься, и почувствуешь себя, наконец, пусть хоть на миг, самым счастливым, самым добрым, самым лучшим. Как те, кого мы так любим, и как те, какими мы все когда-то были.

      Маришка

      Уважайте чистое, ясное, непорочное святое детство! (Януш Корчак)

      Знакомство

      Когда мне исполнилось восемь, взрослые сказали:

      – Поздравляем, ты стала тётей!

      Вот так новость! – подумала я, и стала пристально разглядывать себя в зеркало. – Какая же я «тётя», когда я учусь во втором классе, читаю детские книжки, смотрю мультфильмы, длинные платья не ношу, пышные причёски не делаю, губы не крашу…

      Оказывается, для обретения статуса «тёти» платья, причёски, помада вовсе не обязательны. Достаточно обзавестись племянниками, коими считаются дети сестры или брата. Что, собственно, у нас и произошло: у моей старшей сестры родилась дочь.

      Мы тогда с родителями жили в небольшом украинском посёлке, а сестра с мужем – в Москве, за тысячу километров от нас, и к нам приезжали лишь на лето. Маришка родилась как раз летом и в первые дни и месяцы своей жизни особо не путешествовала. Её привезли ровно через год и я увидела, что она похожа на курносую, белобрысую и черноглазую, куклу, которая постоянно то хохочет, то плачет, то пищит.

      Мы с моим другом Виталькой играли в своей песочнице, когда сестра подкатила к нам детскую коляску и по очереди представила нас этой важной барышне:

      – Это дядя Виталик! Дя-дя!

      – Дядя! – повторила Маришка.

      – А это тётя Света!

      Маришка внимательно на меня посмотрела, усмехнулась лукавой улыбкой (тут как раз я впервые заметила на её щёчках ямочки) и вдруг заявила, на меня глядя:

      – Дядя!

      – Тётя! – поправила сестра.

      – Дядя! – упрямо сказала Маришка, выразительно глядя на мои брюки.

      Баба Деда

      Дедушка у Маринки – мой отец – был единственным. Зато родных и двоюродных бабушек у Маришки – море: моя мама (то есть, мама моей сестры или её мамы) – баба Рая, мамины сёстры, мои тётя Вера и тётя Алла, – соответственно, баба Вера и баба Алла, мама мужа моей сестры (муж сестры, как я потом узнала, приходится мне как и моей маме тоже «зятем») – баба Таня, сестра мамы мужа моей сестры – баба Шура.

      Однажды одной из этой «бабушковской гвардии» сестрица доверила ребёнка накормить. Это была баба Шура – бабушка с самым громким голосом. Поэтому-то и услышали этот диалог все, кто даже и не присутствовал на королевском обеде:

      – За баб Шуру – ам! За бабу Таню – ам! Ой, как много у Маринки баб! И Шура, и баба Таня, и баба Рая, и баба Вера! И баба Алла! – громыхает торжественный бабы-шурин бас.

      – И баба Деда! – тоненьким, но твёрдым голоском, прибавила Маринка.

      Кто у братика будет мамой?

      Так случилось, что Маришкин братец родился прямо дома. Заходит двухлетняя Маринка в родительскую спальню – а там, бац, и не пойми кто рядом с мамой лежит такой!

      – Кто