Анекдот из личной жизни. Фаина Раневская

актёрами Фаина Георгиевна ждала прихода Завадского, только что получившего к юбилею звание Героя Социалистического Труда. Когда её терпение лопнуло, Раневская спросила:

      – Ну, где же наша Гертруда?

      ● ● ●

      А эти истории уже из разряда анекдотов:

      – Доктор, в последнее время я очень озабочена своими умственными способностями, – жалуется Раневская психиатру.

      – А в чем дело? Каковы симптомы?

      – Очень тревожные: всё, что говорит Завадский, кажется мне разумным…

* * *

      – Ох, вы знаете, у Завадского такое горе!

      – Какое горе?

      – Он умер.

* * *

      О других режиссёрах:

      – Фаина Георгиевна! Галя Волчек поставила «Вишнёвый сад».

      – Боже мой, какой ужас! Она продаст его в первом действии.

      – У Юрского течка на профессию режиссёра. Хотя актёр он замечательный.

* * *

      В отношениях с коллегами Раневская не церемонилась, и часто говорила то, что думала. Особенно доставалось от неё женщинам:

      – У этой актрисы жопа висит и болтается, как сумка у гусара.

      О другой:

      – У неё не лицо, а копыто.

* * *

      Раневская забыла фамилию актрисы, с которой должна была играть:

      – Ну эта, как её… Такая плечистая в заду…

* * *

      Ещё одна характеристика:

      – У неё голос – будто в цинковое ведро ссыт.

* * *

      А вот высказывание об актрисе, только что принятой в труппу театра:

      – И что только ни делает с человеком природа!

* * *

      Раневская подошла к актрисе, страдающей завышенной самооценкой, и спросила:

      – Вам никогда не говорили, что вы похожи на Брижит Бардо?

      – Нет, никогда, – ответила та, ожидая комплимент.

      Раневская окинула её взглядом и с удовольствием заключила:

      – И правильно, что не говорили.

* * *

      – Берите пример с меня, – сказала как-то Раневской одна солистка Большого театра. – Я недавно застраховала свой голос на очень крупную сумму.

      – Ну, и что же вы купили на эти деньги?

* * *

      Известная актриса в истерике кричала на собрании труппы:

      – Я знаю, вы только и ждёте моей смерти, чтобы прийти и плюнуть на мою могилу!

      – Терпеть не могу стоять в очереди! – отозвалась Раневская.

* * *

      Видный кинодокументалист и блестящий рассказчик Василий Катанян как-то сказал Раневской, что смотрел «Гамлета» у Охлопкова.

      – А как Бабанова в Офелии? – спросила Фаина Георгиевна.

      – Очень интересна. Красива, пластична, голосок прежний…

      – Ну, вы, видно, добрый человек. Мне говорили, что это болонка в климаксе.

* * *

      – Ну и лица мне попадаются, не лица, а личное оскорбление! В театр вхожу как в мусоропровод: фальшь, жестокость, лицемерие. Ни одного честного слова, ни одного честного глаза! Карьеризм, подлость, алчные старухи!

* * *

      – Это не театр, а дачный сортир. В нынешний театр я хожу так, как в молодости шла на аборт, а в старости рвать зубы. Ведь знаете, как будто бы Станиславский не рождался.