Тень дракона. Александр Золотько

в нем, дожидаясь малейшей возможности выплеснуться наружу и затопить мозг.

      Шатов говорил размеренно, стараясь придать голосу равнодушие и отстраненность. Было и было. Прошло. Он сильный и опытный мужик. У него не может дрожать голос и трястись руки от одного только воспоминания. Не могут. Шатов спрятал руки в карманы.

      Опера слушали молча, не перебивая и не выражая своих эмоций. Они умели слушать, эти опера. Шатову показалось, что каждое его слово они выхватывали, фиксировали, сортировали и укладывали куда-то в свои внутренние архивы, уже прошнуровав и зарегистрировав.

      Раз или два Климов тяжело вздохнул, Шатов даже сделал небольшую паузу, но тот промолчал. Слово майора было законом.

      – Вот, в общем, и все, – закончил свой монолог Шатов и посмотрел на стенные часы.

      Он говорил почти полтора часа. Длинная история.

      – Я работал с Ямпольским, – медленно сказал Балазанов, – еще в райотделе.

      – И что? – спросил Климов.

      – И ничего.

      – Значит, – спросил Пирог, – Дракон утверждал, что работал один?

      – Да, – коротко ответил Шатов.

      – А Ямпольский и его отдел стали мочить народ под прикрытием этого значка? – это снова Пирог.

      – Да, они подкладывали на место своих убийств вырезанный из бумаги силуэт дракона.

      – И это тебе сказал сам Ямпольский? – губы Климова искривила ироничная гримаса.

      – Сам майор Ямпольский, – Шатов отвечал спокойно, хотя в душе у него творилось черт знает что.

      События августа снова пронеслись перед ним. И та, последняя ночь, и туман, и болото, и голос из вязкого белого месива, и…

      – И тебя подставил этот самый Охотник, чтобы вычислить, кто браконьерствует на его участке?

      – В его охотничьих угодьях, – поправил Шатов.

      – Понятно, – кивнул Гремлин.

      Прозвучало еще несколько вопросов, больше касавшихся технической стороны – как поддерживали связь с Драконом, внешность Дракона, какие-то мелкие привычки, манера говорить, двигаться.

      – Все? – спросил Сергиевский, когда наступила тишина.

      – Все, – за всех ответил Климов.

      – Вы ничего не хотите добавить? – спросил майор у Шатова.

      Шатов покачал головой.

      – Переходим ко второй части нашего мероприятия.

      Майор встал из-за стола, подождал, пока Шатов вернется на свой стул возле окна, и объявил:

      – А сейчас мы обсудим, почему господин Шатов говорит неправду.

      – То есть как это – неправду? – Шатов вскочил со стула. – Вы полагаете, что я вру?

      – Спокойно, милый, мы тебя не перебивали, – противным голосом сказал Климов.

      – Хорошо, – кивнул Шатов, – хорошо. Продолжайте. Я послушаю.

      – Я начну, – сказал Климов. – Можно?

      – Давай, – разрешил майор.

      – Шатов, ты видел все материалы? По всем покойникам?

      – Нет. Мельком глянул в кабинете у Ямпольского.

      – Понятно. Тогда вот послушай. Мы тут просмотрели все это и попытались составить портрет убийцы