Танец на лезвии ножа. Александр Сухов

другом причудливой раскраской. Обязательный палисадник с множеством цветов перед окнами. Плодовый сад позади двора. Здесь люди по вечерам не бросаются как угорелые к экранам телевизоров, а культурно сидят на скамейках и ведут неспешные беседы о погоде, политике и других интересных вещах. Здесь каждый знает все о соседе, но не торопится делиться информацией с чужаком, и если тебе повезло стать своим для здешних обитателей, то лучшего места спрятаться в столице не найти.

      Разъездной торговец Дэйл Прудли, солидный холостяк за сорок, весельчак и балагур, любитель в свободное время посидеть с кем-нибудь из соседей во дворе своего домика за кружкой пива или стаканом домашнего вина, всего за полгода успел перезнакомиться и подружиться со всей округой. Совсем не случайно для маскировки я воспользовался именно этим образом. Во-первых, имидж уже не молодого закоренелого холостяка помогал избежать излишнего внимания женского пола. Во-вторых, профессия коммивояжера позволяла объяснять людям мои частые отлучки. Вообще-то мне здесь нравилось – чистый воздух, тишина. Не раздражала даже немного навязчивая манера соседей сваливать на бедную голову первого встречного все свои радости и печали. Воспитаннику детского приюта для сирот, мне всегда на подсознательном уровне хотелось семейного уюта и родительской ласки. Купив по дешевке этот домик, я сотню раз поблагодарил Создателя, что он послал мне его. Среди этих людей, небогатых, но не потерявших способности делиться последней крошкой с ближним и сопереживать чужому горю, я чувствовал себя так, будто в их лице приобрел настоящую семью.

      Вот и сейчас, не успел я запереть ворота гаража, как ко мне явились гости: тетушка Исидора, или попросту Дора, с блюдом пирожков свежей выпечки, и ее супруг Арнольд – пожилая пара из дома через дорогу. Я любил этих людей, как, наверное, любил бы собственных мать и отца. Они были вместе уже почти полвека. Детей бог им не дал, и всю нерастраченную родительскую заботу и ласку они по неизвестной мне причине щедро изливали на Дэйла Прудли.

      – Дэйлик, дорогой, как ты вовремя! – закричала тетушка, едва успев войти во двор. – Я тут тесто с утра замесила, пирожков напекла. Как чувствовала, что приедет мой мальчик. Где тебя носило целый месяц? Мы с дедом начали было беспокоиться – не случилось ли чего.

      – Прошу в дом! – Раскланявшись с женщиной и крепко пожав руку ее мужу, я широким жестом пригласил стариков к себе. – Обожаю ваши пирожки, тетушка. Все расскажу за ужином. Вы, конечно, поможете его приготовить? Все необходимое я привез. Сейчас пакет с харчами будет предоставлен в полное ваше распоряжение.

      Пока женщина суетилась на кухне и накрывала на стол в гостиной, мы с Арнольдом за бутылочкой красного вели неспешную беседу о погоде и последних событиях внешнеполитической жизни. Вообще-то говорил больше сосед, я лишь поддакивал – иногда в такт, иногда невпопад, – и отделывался общими фразами, когда собеседник спрашивал моего мнения по какому-то конкретному вопросу. Как