В кожуре мин нет (сборник). Татьяна 100 Рожева

зло соглашается Федор. – Тридцать три года, не курю, не пью, квартира, машина, нормальная работа, цели в жизни есть! Они все хотят за меня замуж! Все! Не верю ни одной!

      – Ну, это же нормально, что девушки стремятся к благополучию.

      – Да мне-то что! Я всего добился сам, и никого везти на своей шее не собираюсь! Ну, вот чего она делает? – Федор лупит два раза подряд по сигналу и обгоняет тупую девушку, раздраженно оглядывая ее.

      – Вы совершенно правы, Федор! – выписываю я успокоительное.

      Он смотрит на меня через зеркальце заднего вида глазами, бровями и переносицей, словно хирург в маске, но его взгляд от «успокоенного» далек.

      – А член у меня реально классный. Женщинам нравится! – произносит он, краснея от собственной смелости.

      Я решаю не изображать оскорбленную добродетель и добить время по-взрослому.

      – Покажешь?

      – Прям щас?

      – Ну, да…

      Федор сбавляет скорость, расстегивает одной рукой джинсы и ловко вынимает член – крупный, красивой формы и готовый, собственно, жениться. Я чуть сжимаю его, глядя в разбавленные розовым компотом светло-голубые Федины глаза.

      – Классный! Согласна…

      – Поехали ко мне? – возбужденно произносит Федор. – Пожалуйста! Я тебя еще в клинике заметил. Специально задержался, ждал пока выйдешь.

      – А если бы я сама не пристала?

      – Но ты же пристала! Поедем? Покушаем, кино посмотрим.

      – Про что кино? – улыбаюсь я его молодежному «разводу».

      – Про то, как я по Европе на машине проехал, я сам снимал, – честно отвечает он. – Согласна? – он заглядывает в глаза, совсем как мальчик. Еще бы коллекцию марок предложил показать. – Пожалуйста! – повторяет он. – Мой мальчик очень хочет твою девочку!

      – Уговорил, – отвечаю я игриво, изгоняя из себя старушку с ее тухлыми семечками.

      Прямоугольник зеркала обрамляет глаза Федора, наполняющиеся чем-то золотистым…

      В квартире в нем включается экскурсовод: «Квартира небольшая, но я один и мне пока хватает. Ремонт сам сделал, сам нашел людей, дизайнеров троих выгнал, пришлось самому. Гонят чушь какую-то! Этот стиль не позволяет то, тот это! А я, может, вот так хочу! Вот посмотри, как в комнате получилось!»

      В комнате – гибрид старинного серванта и антикварного буфета в ужасе смотрится в трехсерийное зеркало шкафа-купе в рамах алюминиевых профилей. Их пытается примирить двуспальная кровать в центре, но у нее не получается. Все, что она может сделать для потомка благородных мебельных кровей – прикрыть своим телом его инкрустированные ящички и витые ножки. Поблескивающим шторам наплевать на стилистическую драму в трех действиях, их волнует лишь яркость люстры. При свете они смотрятся богаче.

      Очевидно, все участники действия обошлись режиссеру в копеечку.

      – Нравится? – самодовольно спрашивает Федор.

      – Да, оригинально.

      – Стенка испанская! Сделана по моему эскизу! Массив вишни с инкрустацией! Шкаф немецкий, бесшумные антиударные зеркала! Кровать итальянская! Шторы на заказ шили! – гордо перечисляет