Улыбка Бультерьера. Книга вторая. Михаил Зайцев

расейский народ телевидение? Ну так вот, по моим личным наблюдениям раньше мусора любили косить под Глеба Жеглова, а нынче переключились на героев телесериалов «Улицы разбитых фонарей». Тот мусор, что выкручивал мне руку за спину, стригся и говорил как положительный Ларин из телевизора. Мирона окольцевал наручниками носатый мент, внешне и повадками похожий на давно покинувшего сериал, но памятного Казанову. Псевдо-Ларин и мы с Мироном поехали в отделение на милицейской тачке с сиреной, сзади ехал двойник Казановы на моем «толчке» в компании с Чингизом и еще двумя особо выдающимися, в смысле количества золота во рту и на шее, господами рыночниками.

      На третьем этапе нас допросил ментовский начальник – Мухомор. Нам сделали устное внушение, сообщили, что для начала органы официально ограничатся штрафными санкциями и неофициально у нас изымут яблоки в пользу голодающих семей малооплачиваемых сотрудников милиции. Я позволил себе высказать предложение об оплате штрафа также неофициальным путем и нашел понимание в лице милицейского начальника. Этап третий завершился на диво быстро, бескровно и полюбовно. О завершающем, четвертом, этапе расскажу поподробней.

      Понурые и печальные, мы с Мироном вышли на казенное крыльцо милицейского отделения. В дверях столкнулись со здешними Лариным и Казановой. Героические менты жевали яблоки сорта «Слава победителю». На нас, униженных и оскорбленных, голодные герои даже и не взглянули. Верный «толчок» ожидал нас, припаркованный поодаль от крылечка. Около «толчка» сидели на корточках Чингиз и двое искрящихся золотом Чингизовых дружков.

      – Во, ща они нас и накроют, – вздохнул Мирон.

      – Кто? – не понял я.

      – Кабздец, – выдохнул Мирон.

      – А я думал, уже…

      – Не, Семеныч. Ща полный кабздец накроет. Раньше-то, это самое, был просто кабздец, а ща будет полный…

      Мирон нервно хохотнул, робко пристроился за моей отнюдь не широкой спиной, и мы, гуськом спустившись с крылечка, гуськом подошли к поднимающимся с корточек азерам.

      – Ви должны нам дэнги, – объявил кудрявый, золотозубый азер с пышными, слегка тронутыми сединой усами.

      – За что? – спросил я, почесывая шишку на лбу.

      – Ты Чингиза ударэл. – Толстый палец с грязным ногтем и золотой печаткой ткнул меня в грудь. – Чингизу на лэчэния дэньги нужны.

      – Он ударил, а я-то? Я-то, слышь, я ничего… – попробовал отмежеваться от разборки Мирон.

      – Ты, ишак, все начэл. – Грязный с золотом палец указал через мое плечо на Мирона. – Ты правэла торговли нарушэл, бэспрэдэл устроил, э?

      – Сколько мы должны? – беспрецедентно быстро сдался Мирон.

      – Пять тысяча. – Для наглядности усатый азер растопырил пятерню.

      – Зеленых! – внес окончательную ясность Чингиз.

      – Завтра, – установил срок третий азер.

      – Наличными? – улыбнулся я простодушно, но моего саркастического юмора никто не понял.

      – Гдэ ви жэветэ, точный адрэс дэрэвня, мэнты вашэ