Мост над океаном. Олег Ладыженский

– темнота, и в конце – темнота,

      И больше не надо прощать ни черта,

      И истина эта мудра и проста,

      Как вспышка ножа у хребта.

      БАЛЛАДА ПРИЗРАКОВ

      Я – призрак забытого замка.

      Хранитель закрытого зала.

      На мраморе плит, испещренном запекшейся кровью,

      Храню я остатки былого,

      Останки былого.

      Когда-то я пел в этом замке.

      И зал в изумлении замер.

      А там, у парадных ковровых – проклятых! – покоев

      Стояла хозяйка,

      Стояло в глазах беспокойство.

      Я – призрак забытого замка.

      Но память мне не отказала.

      И дрожь Ваших губ, и дрожание шелка на пяльцах

      Врезались звенящей струною

      В подушечки пальцев.

      Вы помните, леди, хоть что-то?

      Задернута жизнь, словно штора.

      Я адом отвергнут, мне райские кущи не светят,

      Я – призрак, я – тень,

      Наважденье,

      За все я в ответе.

      В прошедшем не призраку рыться.

      Ваш муж – да, конечно, он рыцарь.

      Разрублены свечи, на плитах вино ли, роса ли…

      Над телом барона

      Убийцу казнили вассалы.

      Теперь с Вашим мужем мы – ровня.

      Встречаясь под этою кровлей,

      Былые враги, мы немало друг другу сказали,

      Но Вас, моя леди,

      Давно уже нет в этом зале.

      Мы – двое мужчин Вашей жизни.

      Мы были, а Вы еще живы.

      Мы только пред Вами когда-то склоняли колени,

      И в ночь нашей встречи

      Вас мучит бессонница, леди!

      Вокруг Вашей смятой постели

      Поют и сражаются тени,

      И струны звенят, и доспехи звенят под мечами…

      Пусть Бог Вас простит,

      Наша леди,

      А мы Вас прощаем.

      БАЛЛАДА О КУЛАКЕ

      Шел монах за подаяньем,

      Нес в руках горшок с геранью,

      В сумке сутру махаянью

      И на шее пять прыщей.

      Повстречался с пьяной дрянью,

      Тот облил монаха бранью,

      Отобрал горшок с геранью

      И оставил без вещей.

      И стоит монах весь драный

      И болят на сердце раны,

      И щемит от горя прана,

      И в желудке – ничего.

      И теперь в одежде рваной

      Не добраться до нирваны

      Из-за пьяного болвана,

      Хинаяна мать его!

      И монах решил покамест

      Обратиться к Бодхидхарме,

      Чтоб пожалиться пахану

      На злосчастную судьбу,

      И сказать, что если Дхарма

      Не спасет его от хама,

      То видал он эту карму

      В черном поясе в гробу!

      И сказал Дамо:

      – Монахи!

      Ни к чему нам охи-ахи,

      А нужны руками махи

      Тем, кто с ними не знаком.

      Пусть дрожат злодеи в страхе,

      Мажут сопли по рубахе,

      Кончат жизнь они на плахе

      Под буддистским кулаком!

      Патриархи в потных рясах –

      Хватит дрыхнуть на матрасах,

      Эй,