Сокровища горы Монастырь. Михаил Ханин

без обмана, но все равно до возвращения мужчин мамочку с Лизой трясло от страха.

      Когда Тиша с папочкой и братьями вернулся в скит, было уже темно. Он так и не увидел бугровщиков, но какое-то время слышал их пение, пьяные голоса, смех и ругань. Ночью Тиша вроде бы слышал во сне выстрелы, чей-то страшный-престрашный голос, но так и не проснулся.

      О том, что случилось, ему рассказал брат Данилка. Оказалось, что среди ночи их разбудил сосед, дядька Игнат Соломатин. Бугровщики ему сразу не понравились, и он решил послушать, о чем они говорят возле костра. Подкрасться к захмелевшим, потерявшим бдительность мужикам ему, бывалому охотнику, не составило труда.

      Из их разговора дядька Игнат понял, что это действительно бугровщики и что этот сезон пошел у них прахом. Они раскопали пять бугров (могильных курганов), но ни золота, ни серебра в них не обнаружили. Там валялись лишь человеческие да конские кости, какие-то черепки, предревние, изъеденные ржавчиной мечи, кинжалы, колчаны со стрелами. Из ценного лишь две золотые серьги да гребень.

      Крах надежд привел в неистовство главаря шайки. В приступе бешенства злодей в алой накидке проткнул шпагой бугровщика, который привел их в эти места, обещая золотые горы. Перепуганные насмерть этой расправой крестьяне всю дорогу тряслись от страха.

      Сам же Анисим, наоборот, развеселился, принялся шутить, петь песни и в ските устроил для бугровщиков пир. Раздухарившись, он объявил, что завтра, когда мужики отправятся на покос, они угонят табун лошадей (голов двести, даже поболе пасутся на лугу) и заберут сколько захотят из скита девок «в заклад».

      – Алена надоела пуще горькой редьки, – подмигнув Малюте, хихикнул он. – Поиграюсь с Лизой.

      Папочка надеялся, что, проспавшись, бугровщики одумаются и откажутся от злодейских намерений, но на всякий случай решил устроить засаду. Утром, еще затемно (коси, коса, пока роса!) часть мужиков отправилась на телегах на покос. Самые же отчаянные из раскольников, предупрежденные папочкой и дядькой Игнатом, тайно расположились с ружьями в домах и амбарах дядьки Андрея Звягина, отца и дядьки Игната. Всего семнадцать человек.

      Когда рассвело, Анисим принялся будить своих людей и опохмелять их. Какое-то время спустя бугровщики подступили к их дому и дому дядьки Андрея Звягина.

      – Отворяй, хозяйка! – картинно подбоченясь, прокричал барин в малиновой накидке. – А то проспишь свое бабье счастье!

      – Почто шумишь, оглашенный? – будто бы спросонья отозвалась мамочка, не открывая дверь. – Чего надобно?

      – Дочь твою Лизу, понравилась она мне, – ухмыльнулся Анисим и, хихикнув, прибавил: – Беру в услужение! Царицей жить будет!

      – А мне Марию подавайте! – загоготал Малюта. – Тоже не обижу!

      Мамочка не нашлась что ответить им. Повисла тишина.

      – Ну, открывай, баба! – начиная раздражаться, поторопил мамочку злодей. – А то пустим красного петуха – сами выскочите.

      Он захохотал, довольный собственной шуткой. Услужливо