Городской тариф. Александра Маринина

на самом деле страшно только терять близких и умирать самому. Со всем остальным можно легко справиться. Ты посмотри на Стасова: он уже десять лет как снял погоны – и живет себе припеваючи. А Мишка Доценко? Тоже ведь не жалуется.

      – Еще бы ему жаловаться, – невесело усмехнулась она. – Он у Стасова работает. И потом, они оба – мужики.

      – Ну хорошо, а Татьяна? – не сдавался Чистяков. – Она-то не мужик. Вот мы сейчас приедем – ты с ней поговори и убедишься, что и у нее все в полном шоколаде. А она, между прочим, вообще не работает, дома сидит, ребенка воспитывает, хозяйством занимается. Ася, я понимаю, для тебя главная проблема – отношения с начальством, тебе только с Гордеевым было хорошо, с любым другим начальником на любой работе тебе будет плохо, даже если ты в своем любимом розыске останешься. Второго Гордеева у тебя никогда не будет, это очевидно, поэтому где бы ты ни работала – тебе всегда будет некомфортно. Уходи со службы, сиди дома, читай книги, наслаждайся жизнью. Татьяна тебе подтвердит, что я прав.

      – Таня дома работает, книжки свои пишет. А я что буду делать? Щи тебе варить? Носки стирать?

      – Между прочим, ничего плохого в этом нет.

      Настя умолкла. Бессмысленный разговор, тысячу раз повторенные слова, многократно опробованные аргументы, и все это ни к чему не приводит. Не может она принять решение. Не может.

* * *

      С Татьяной они не виделись почти полгода. Регулярно общались по телефону, а повидаться все времени не было. Татьяна показалась Насте слегка пополневшей, но это вполне могло быть ложным эффектом, которое создавало светлое свободного покроя платье.

      – Цветешь, молодая пенсионерка, – бодро заметила Настя, целуя хозяйку дома.

      Она решила взять себя в руки и не показывать плохого настроения. Праздник же все-таки!

      – Цвету, – с улыбкой согласилась Татьяна.

      Доценко с пирогами уже прибыл, ждали только Стасова, у которого в субботний день случились-таки какие-то неотложные дела на работе. Настя улучила удобный момент, чтобы поговорить с Татьяной наедине.

      – Тань, как тебе на пенсии сидится? Нормально?

      Татьяна внимательно поглядела на нее, потом кивнула, словно соглашаясь с какими-то своими мыслями, и осторожно прикрыла дверь в кухню, где они обе в эту минуту находились.

      – Значит, Коротков не ошибся? Собираешься уходить?

      – Не знаю. Страшно, – призналась Настя. – Колобок говорит, что не надо бояться, что это совсем не страшно и все будет отлично. Мишаня, кажется, тоже доволен. А ты что скажешь?

      – Я? – Татьяна вытащила из пачки сигарету, прикурила, сделала несколько затяжек. – А ты что, не видишь сама?

      – Что я должна видеть? Ты прекрасно выглядишь…

      – Ну конечно. Ты не замечаешь, как меня разнесло? Я поправилась за полгода на десять килограммов.

      – Как – на десять? – ахнула Настя.

      Значит, ей не показалось, Татьяна действительно пополнела.

      – Только не делай