Брошенная кукла с оторванными ногами. Александра Маринина

Представляете? Двадцать человек передо мной прошли – и все нормально, а у меня, как всегда, ничего не получилось. Вот и сегодня… Я вошла в ваш подъезд и вызвала лифт, он спустился, дверь открылась, я зашла в него и нажала кнопку, а он не едет. То есть все, кто вошел до меня, спокойно поднялись на лифте, а именно на мне он сломался. Я к вам на 14-й этаж пешком поднималась.

      М а м а. Ой, божечки, так вы пешком шли? Это же умереть можно! Мне уже после третьего этажа плохо с сердцем делается.

      С е р г е й. Ну ты сравнила… Сколько тебе лет, и сколько ей.

      А н н а. И знаете, я так удивилась, что застала вас дома! Я была уверена, что не застану, потому что мне всегда не везет, на мне как-будто проклятие какое-то лежит, до такой степени я невезучая и никчемная. Если бы вас дома не оказалось, я бы подумала, что все правильно, так и должно быть, только так и может быть в моей жизни. Но вы оказались дома, и знаете, во мне вспыхнула надежда, глупая такая, ни на чем не основанная, но мне же нужно хоть на что-то надеяться… Я подумала, раз мне повезло и я вас застала дома, то это хороший знак, может быть, кончится, наконец, эта черная полоса невезения. Но я, конечно, зря надеялась, потому что вы не захотели меня выслушать. И яйца разбились, как всегда, и кофе оказался на одежде, это тоже обычное дело. И вы меня выгоняете…

      М а м а. Ну зачем вы так, мы вас не выгоняем… Сыночка, что же ты, даже сесть не предложил. Проходите, снимайте плащ, сюда идите, и не расстраивайтесь из-за кофе, я сейчас еще принесу. Посидите, успокойтесь, у меня печенье есть, вкусное-вкусное, я сегодня с утра испекла. Посидим все вместе, чайку-кофейку выпьем, поговорим.

      Мама ведет плачущую Анну к столу, заботливо усаживает.

      М а м а. Меня зовут Лидия Ивановна, а вас?

      А н н а. Анна.

      М а м а. А его – Сережа.

      А н н а. Я знаю.

      М а м а. Сейчас я пойду сделаю еще кофе.

      Мама выходит. В сумке Анны снова пищит пейджер.

      А н н а. Извините.

      Анна достает пейджер, читает сообщение, молча поворачивается к Сергею. Тот так же молча протягивает ей трубку.

      А н н а. Спасибо.

      С е р г е й. По-моему, я здесь лишний. Вы собираетесь пить кофе с моей мамой и решать чьи-то проблемы при помощи моего телефона. Вы случайно не забыли, что находитесь у меня дома, а не у себя?

      Анна не отвечает, быстро нажимая кнопки.

      А н н а. Наташа? Что случилось?… Тише, тише, не кричи, рассказывай спокойно… Так… так… когда? Только что?… Минут пятнадцать назад? И что?… А мальчик хороший?… Ага, знаю такого. Ну что ж, красивый мальчик, и умненький, наверное. Сколько ему?… И возраст хороший. Да нет, что ты, я не издеваюсь, я совершенно серьезно. А твоя девочка что?… Нравится?… С удовольствием?… Так что же ты рыдаешь, я не понимаю. Он любит ее, она любит его, он из хорошей семьи. Что во всем этом плохого?…

      С е р г е й. Боже мой, она еще и сводня. Или платная сваха. Кашпировский и Ханума в одном лице. Мировая драматургия рыдает от восторга.

      А н н а. Ах вот что! Когда? Да, если она забеременеет, это будет, конечно, проблематично. А что случится, если вы это пропустите? Можно же в следующий раз… Нельзя? Почему?…