Прототип. Андрей Ливадный

сигналы? – он отдышался.

      – Нет.

      – Окружаем! Серж? – он переключился на второй канал.

      – Ну?

      – Девочку и старика не трогай! В остальном действуй по обстановке!

      – Макс, ты нам руки вяжешь!

      Шустов ничего не ответил. Он уже бежал к темной постройке, петляя между деревьями. Ставни в доме закрыты. Люди внутри.

      Миллиган первым занял позицию, вжался в бревенчатую стену у двери. Давыдов обошел дом слева, Шевцов – справа, оба сейчас контролировали окна.

      Шустов осмотрелся. Вершину холма окутывал дым. В безветрии он расползался облаком, крохотные огоньки исчезли. «Нет в них ничего мистического», – лихорадочно думал Максим. Каменные столбы устояли, только один рухнул, скатился по склону и теперь темнел у подножия.

      – Дом окружен! – выкрикнул он. – Все, кто по возрасту не попадает в группу риска, могут выйти!

      Некоторое время стояла глубокая тишина, затем дверь приоткрылась.

      Вышла девочка. Ее бледное лицо не отражало эмоций. Рукава слишком большой куртки волочились по прихваченным инеем доскам крыльца.

      – Иди сюда, – Шустов обозначил себя, поманил ее. – Не бойся.

      Тусклый огонек промелькнул в проеме приоткрытой двери. Девочка, неотрывно глядя на Шустова, неуверенно спустилась на одну ступеньку и вдруг присела, сжалась.

      Одновременно из глубины дома грянули выстрелы, резкие вспышки разорвали сумрак, одна из пуль ударила Максима в плечо, дикая боль мгновенно парализовала правую руку.

      Он упал. Девочка не шевелилась. Миллиган рванул с пояса гранату, швырнул ее внутрь дома, схватил ребенка, кубарем скатился с крыльца.

      Максим слышал взрыв, видел, как выбило оконные рамы, мимо пролетел дымящийся ставень, упал плашмя.

      Пуля застряла в бронежилете. Он со стоном привстал, левой рукой подобрал оружие, пошатываясь, побежал к дому.

      Из оконного проема ударила автоматная очередь, вспорола мерзлую землю под ногами. Стрелок резанул наугад, вслепую. Снова вспышки. Над головой срубило пару ветвей. Изнутри дома выталкивало дым, слышался чей-то крик, срывающийся на вой.

      Миллиган не шевелился. Он закрыл собой девочку. На его спине расползалось темно-красное пятно.

      На заднем дворике зачастили выстрелы. В пелене дыма вновь промелькнули и исчезли тусклые блуждающие светлячки.

      Максим задыхался от боли и ярости. Рой огоньков внутри дома. Они не исчезли с уничтожением Святилища! Что делать?!

      Он присел. Опаленная оконная рама тлела. В дыму слышались шаги.

      Резко привстав, Шустов трижды выстрелил на звук. Раздался вскрик, что-то мягко упало на пол.

      Сгустки холодного света рванулись к нему. Максим отпрянул, огоньки пронеслись мимо, закружили над Миллиганом и девочкой.

      Короткая перестрелка на заднем дворе стихла.

      – Шевцов?!

      – У меня двое, – пришел немедленный ответ. – Держу позицию. Все под контролем.

      Минус три? Плюс ребенок. Где же еще трое? Прячутся в доме?

      Миллиган пошевелился, со стоном попытался