Английская мадонна. Барбара Картленд

эту «прививку» не в ущерб национальному характеру, соединив то и другое в одной художественной манере.

      Уникальная палитра Гольбейна перекликалась на зыбких стенах Маунтсорреля с висящими по соседству картинами англичанина Уильяма Хогарта[3]: художник был не чужд юмора и сарказма (вот уж кто от души посмеялся бы, увидев свои блистательные шедевры здесь, среди жутчайшего хлама!). Необычайно остроумный и смелый в своей человеческой зоркости, он делал объектами изображения представителей самых разных сословий, став основателем национальной школы живописи, не замкнув себя на каком-то одном излюбленном жанре.

      Да, Теодора могла часами стоять подле каждой картины и о каждой рассказывать… Это были ее любимцы. Могла ли она расстаться хотя бы с одной из них?

      Отойдя со своими тряпками в сторонку от Джима, она в задумчивости остановилась перед картиной француза Жана Оноре Фрагонара[4]. Отец говорил ей, что здесь реализм и абстракция достигли уникального равновесия. Возможно. Она об этом еще подумает – отец часто выражался не слишком простым для нее языком, но она любила разгадывать эти секреты картин, подолгу вглядываясь в изображенное на картине в стремлении понять до конца, что хотел выразить красками и кистью художник.

      Фрагонар – воплощенное рококо. Изобретательный в композиции, он не лишен изящной манерности, однако грациозен и деликатен в рисунке, и картины его выполнены с большим вкусом: «Поцелуй украдкой», «Девочка в постели, играющая с собачкой…»[5] Сквозит что-то почти запретное, но так целомудренно, что никакую грань художник не перешел. На этих девочку и собачку отец ее часто подолгу глядел, и Теодора знала: будь даже продано все остальное, эта картина останется с ними.

      А вот это? Теодора в сомнении – поднимется ли на него рука? – остановилась перед полотном Генри Реберна[6]. Основатель шотландской школы живописи. Лучший портретист Шотландии, как отзывался о нем отец, считая значительным портретом Реберна его автопортрет. Вдумчивый, проникающий в душу внимательный взгляд умудренного опытом человека. Значительная, однако абсолютно естественная поза. Уверенное письмо сильной рукой и густой колорит. Человеку, изображенному на этом портрете, хотелось открыть свою душу, исповедаться в грехах и в сомнительных помыслах – такая была уверенность, что получишь не ответ, состоящий из пустых затверженных формул, а истинные плоды душевных исканий и познания жизни. Постоишь, посмотришь – и будто с другом поговорил.

      – Что за художник! – с восхищением восклицал отец еще неделю тому назад, стоя перед этим портретом. – И никаких набросков не делал, все сразу на холст!

      А вот потрясающий ее каждый раз как впервые Ян Давидс де Хем[7]… Потрясающий каждым своим штрихом, самой незаметной на поверхностный взгляд линией. Рисовал ли кто-нибудь цветы и фрукты так же, как он? Так скрупулезно выписан у него каждый листик и лепесток в букете,

3

Уильям Хогарт (1697–1764) – английский художник, новатор, открывший новые жанры в живописи и графике. Считал, что живопись должна искоренять пороки, воспитывать человека.

4

Жан Оноре Фрагонар (1732–1806) – талантливый и плодовитый (более 550 картин) живописец и гравер.

5

«Поцелуй украдкой» хранится в Эрмитаже, «Девочка…» – гордость музея «Старая Пинакотека» в Мюнхене, но простим автору вольное обращение с материалом (здесь и далее прим. редактора).

6

Генри Реберн (1756–1823) – самобытный живописец, романтик, благодаря которому потомки знают, как выглядели выдающиеся общественные деятели, писатель Вальтер Скотт и др.

7

Ян Давидс де Хем (1606–1683/84) – потомственный нидерландский художник.