Воин Не От Мира Сего. Николай Шмигалёв

и не совсем хорошее. – По описанию вроде схож.

      – Предок мой, Козьмидус, проведал где-то, что ежели из следа от копыта козлиного вина молодого отведать, то враз козленком и обернешься. Не поверил он этой сказке, поспорил… – выложил свою историю сатир.

      – Ладно, не продолжай, – перебил Круглов. – И так все знают – пить вредно.

      – А как ты в болото угодил? – поинтересовался Антип.

      – Думал, срежу немного, – уклончиво ответил сатир. – Там, на дороге народу – не пройти, вот чуть и не утоп.

      – Как там тебя, Сатирус Фавнуциус, а куда ты путь держишь? – продолжил Алексей допрос.

      – Ох, долго рассказывать, – отмахнулся тот копытом. – Если в двух словах, иду принцессу вызволять из полона. Потому как я последний герой антицийский.

      У Круглова чуть глаз не выпал, братья тоже не поверили своим ушам. Подумав и решив, что сатир просто врет без зазрения, прапорщик подначил его:

      – А чего это, по всей вашей Антиции героев других не нашлось, коли тебя избрали?

      – Был один. Всем героям герой. Гираклус его величали. Силища неописуемая, кентавру одной левой хребет ломал. Друг мой закадычный. Двенадцать подвигов совершить должен был. Да на десятом и оплошал. Подвиг совершил – да сам вышел весь.

      – Как так, подвиг совершить и погибнуть? – не поверил Антип.

      – Ой, да запросто. Нименибейский лев, что в шкуре броневой Илладу стращал, поперхнулся Гираклусом и преставился заодно с героем. А я ему говорил: «Гера, не связывайся ты со львом, не надо». Он ведь по-нашему ни бе ни ме ни кукареку. Там с кентаврами переговорить, даже с гарпиями можно было общий язык найти, а он все шкуру себе хотел непробиваемую. Вот так.

      – А ты как же героем стал, коли Гираклус десять подвигов наделал? – спросил Архип.

      – Клич по Антиции пустили, мол, кто одиннадцатый подвиг совершит – тому предыдущие засчитаются.

      – И?

      – Никто не брался. Меня, как его лучшего друга, какая-то скотина и вытолкнула из толпы. Так и совершил я одиннадцатый подвиг. И героем стал.

      – А что за подвиг?

      – Авдеевы конюшни почистил.

      Братья прыснули, а сатир, обидевшись, продолжил:

      – Думаете, ерунда?! А вот фигушки. Авдей свои табуны несметные в конюшнях держал. Антиция от вони задыхалась. Я сам там чуть копыта не от… в общем, чуть не сдох, пока чистил. Так что подвиг этот остальные с лихвой перекрыл, это вам не вепрю дикому пятак чистить. Мне еще один – двенадцатый совершить осталось.

      – И это спасти княжну? – догадался Алексей.

      – Принцессу, – поправил сатир. – Ее гроб скрипучие рыцари сперли прямо из храма. Я их сам не видел, но говорят, те еще чудовища, ужас на людей наводят неописуемый.

      – Так ты за мертвой принцессой в путь отправился? – скривился Антип.

      – Нет, с чего это она мертвая?

      – Так в гробу же.

      – Спит она зачарованным сном, и только я знаю великую тайну, как ее разбудить можно, – похвастался сатир. – Мне ее знахарь наш Афоня по секрету открыл. Так и сказал: «Чтоб гроб