Рядовые Апокалипсиса. Борис Громов

Немая сцена… Штабные у ворот, раскрыв от удивления рты, замирают библейскими соляными столбами. Вальяжные прокурорские шустро прячутся за своим джипом. Во, блин, могучий инстинкт самосохранения у крысюков тыловых!

      А автоматы в здании лупят просто на расплав ствола. Ё… твою ж мать, похоже, нарвались там мужики на что-то! Причем нарвались конкретно. Как ни крути, а парни в ивантеевском ГНР вполне нормальные: взрослые, толковые, да и подготовку имеют неплохую. Пересекались мы с ними в командировках в Чечне, когда нас сводным отрядом милиции, со всей области собранным, усиливали. А тут… Так стрелять могут только насмерть перепуганные люди. Именно так я сам палил когда-то, в белый свет как в копейку, в своем первом в жизни бою. Подробностей которого даже вспомнить толком не смогу – до того было мне страшно. Да что ж там случилось такого, чтоб несколько матерых взрослых мужиков ТАК перепугались?! Мля! Что я там делать собирался? Ходить вокруг да около, удобное место выискивать? Ага, щаз! Нашел уже! Теперь, похоже, придется ломиться наугад и в очень быстром темпе.

      Взводному, судя по всему, в голову приходят те же мысли, что и мне. Он бросает на подполковника такой взгляд, что у того голова просто проваливается в светло-серый кучерявый воротник пижонистой куртки.

      – Ну?! – рычит на него Антон.

      Господин подполковник, видимо, решил, что сейчас его будут бить, испугался, и еще сильнее втянул голову в плечи, окончательно став похожим на перепуганную черепаху.

      – Слышь, клоун! – взрывается Антоха. – Командует тут кто?!

      – Я… – все еще испуганно вякает голова, слегка приподнявшаяся над воротником.

      – Так может, уже скомандуешь чего-нито?! Мы ж без приказа сами действовать не можем, нас прокурорские без соли схарчат потом!

      – Лейтенант, сделайте что-нибудь… – растерянно блеет подполковник, еще недавно бывший таким уверенным и самодовольным. Еще бы, если что пойдет не так, погоны с его плеч как катапультой отстрелятся.

      – Приказ ясен?! За мной!!! – рявкает Антон и вбегает сквозь гостеприимно распахнутые створки ворот во двор фабрики. Мы всей гурьбой ломимся за ним этаким бронированным стадом, на бегу разделяясь на «тройки» и перестраиваясь в боевой порядок. От ворот проходной до фабричного корпуса – метров сто. Примерно на полпути, перегораживая широкую асфальтированную площадку и залезая на газоны, стоят боком пять милицейских УАЗов. На дверях двух написано ППС, остальные три – новенькие «хантеры», видимо, экипажи ГНР. За ними прячутся десятка полтора вооруженных все теми же «ксюхами» растерянных «пепсов»[19] в звании от младшего сержанта до старшины, с испугом уставившихся на грязное кирпичное здание фабрики.

      – Сколько их туда вошло?! Давно?! – на бегу кричит им Тисов.

      – Девять. Минут пятнадцать назад, – отвечает один из сержантов.

      Подбегаем к входной двери.

      – Ёп, эти уроды дверь заменили! – зло шипит Солоха.

      И точно, вместо обычной деревянной

19

«Пепс» – жаргонное прозвище милиционеров из подразделения ППС (патрульно-постовой службы).