Призрачные дороги. Галина Ли

успели сообразить, отряд усилился страшными, словно смерть, союзниками.

      – Взять их, – кивнул я мертвецам и повторил призыв, отметив, что глаза Агаи наполняются ужасом. Рис тоже не выглядел радостным.

      Меня завели эти взгляды: чистоплюи хреновы, издохнуть от волчьих зубов, конечно, лучше! Да плевать я хотел с высокой горы на ваше недовольство! Главное, своих не потерять! И кто мне в этом поможет, неважно: хоть вампиры, хоть умертвия, хоть самый злобный демон из свиты Мо! Раз уж небесным воинам Ирии до нас нет дела…

      Я снова повторил призыв, собирая неупокоенных, по капле утрачивая связь с настоящим и с человеческой душой, осознавая, что сражение теряет всякий смысл, потому что весь мир – это одна большая ошибка: и люди, и сирин, и нежить, и даже я сам.

      Наверное, в конце концов случилось бы что-то страшное, намного страшнее напавших на нас волков, если бы не аптекарь…

      Он откинул меня к стене с неожиданной для этого хлюпика силой:

      – Прекрати!

      Слабый мальчишка один бы не справился, его поддержал Андру. Он резким движением прижал мои руки к телу и прошипел:

      – Лирой, придите в себя!

      Остановиться было трудно. Снова почувствовать себя человеком – еще труднее.

      По-настоящему помогла нежная женская рука на моей щеке и тихий всхлип:

      – Дюс, кегемара!

      Эрхена…

      – Кегемара, банкум![7] – заплакала девушка.

      Ее голос вытащил меня из начинающегося кошмара точно так же, как когда-то – из болезненного бреда. Я не понял, о чем просила Эрхена, но отказать не смог. Напряжение схлынуло, и мышцы сковала усталость. Было такое чувство, словно я пару суток не спал и не слезал с лошади. Но оно того стоило – на дороге замерла маленькая армия упырей. Умертвий, готовых рвать глотки нашим врагам. Большего и не требовалось.

      Я прохрипел:

      – Убейте волков! Всех, кто будет нам угрожать.

      И сполз по стене: ноги отказывались держать.

      Андру коротко кивнул своим этернус, и меня с двух сторон приподняли за локти.

      – Сам дойду! – процедил я сквозь зубы и, пошатываясь, сделал первые шаги.

      Если бы вервольфы атаковали меня сейчас, им досталась бы легкая добыча. По счастью, оборотням было не до нас: до них добрались умертвия. Полюбоваться на драку нежити с нежитью мне не хватило сил: я мог только безвольно брести по улице, подчиняясь сильной руке одного из этернус князя.

      Черная полоса воды между лодкой и берегом становилась все шире. Течение медленно сносило ее на юг, и вампиры усиленно гребли, выравнивая суденышко. Андру, прищурившись, молча смотрел на Сырт: выискивал невидимую для человеческих глаз угрозу. Мы все вглядывались в удаляющийся берег. Город словно умер: ни одного огонька за окнами. Жителей ждала страшная ночь, и оборотни в ней были не самой главной жутью.

      Я вспомнил, как выли и бились волки, когда их драли зубы умертвий, и передернулся от отвращения. Нет, вервольфы вполне заслужили такую смерть; просто, когда мы садились

7

Любимый, очнись!