Задание Империи. Олег Измеров

Простору у нас им, видите ли, мало. Паустовский, певец природы, или этот Ильенков, что навроде Феодора Драйзера, про промышленных дельцов пишет, или вон композитор из Почепского уезда, ну, король русского чарльстона, как его бишь, Катерина?

      – Блантер.

      – Вот-вот. «Джон Грей, тара-ра, ра-ра…» В Москве, в Москве. А вы к нам. Карточка есть?

      – Эта подойдет? – ответил Виктор, обрадованный тем, что в редакции дали фотопробу.

      – Давайте. Да вы присаживайтесь, присаживайтесь.

      Несмотря на стоящий на двухтумбовом столе письменный прибор из серого мрамора, полицейский чин воспользовался хромированным вечным пером и заполнил какой-то бланк, наклеил на него фотку стабилином, достал из невысокого коричневого старого сейфа большую круглую печать с орлом и пришлепнул сверху.

      – Держите. Это пока вместо паспорта будет… тем более что, я слышал, вы человек степенный и порядку не нарушаете. Катерина, а как там насчет Амброзе-то?

      – Да не извольте беспокоиться, Георгий Владиславович! Эмброуза доставят день в день, как и договаривались.

      – Это я так: вдруг забыли или что.

      – Да что вы! Нечто когда подводили?

      У крыльца полиции дежурили черные воронки, по виду переделанные из однотонных «опелей».

      – Катя, я у вас просто в долгу, – сказал Виктор, когда они вышли из здания.

      – Что вы! Какой долг! Вы так прекрасно мне приемник починили – и еще о долгах.

      Виктор не нашел что возразить и решил сменить тему.

      – Скажите, а что, Эмброуза так сложно достать?

      – Конечно! Он же англичанин, его не продают. Но для отдельных уважаемых людей…

      «И здесь блат, однако. Полной международной изоляции нет, так что местная номенклатура, как в брежневские времена, по-тихому пользует то, что во всяких радио-музыках не продается. Этак у Катерины внучка видеокассетами фарцевать будет по трудовой династии. Если, конечно, в стране ничего не поменяется».

      – Вот с видеодисками не знаю что делать. Плохо идут.

      – А чего там плохо идет? – машинально спросил Виктор, и тут до него дошло.

      «Какие видеодиски? В тридцать восьмом – какие у них тут видеодиски?»

      – Мы их купили всего штук пятнадцать. Они тридцатистрочные, с мультипликатами. Думали, для детей разбирать будут, а сейчас тридцатистрочное смотрят только из-за новостей. Что делать? А на сто двадцать строк – это появятся, только когда долгоиграющие писать начнут. И немые они, только изображение одно можно смотреть.

      «Да это же граммофонные пластинки! При тридцати строках полоса частот видеосигнала укладывается в звуковую…»

      – А если их вместе с тридцатистрочными телевизорами продавать? Для настройки при отсутствии передачи? И радиомонтерам для того же? Источник тестового сигнала…

      – Ну ты умничка! – воскликнула Катя и сжала его руку. – На улице целовать не буду. Ну я побежала в наш магазин.

      «Интересно, сколько здесь стоит портативная пишущая машинка