Рапсодия гнева. Дмитрий Янковский

переселенцев из Англии. Не англичан, попрошу заметить, а людей, оставивших свою родину в поисках тех радостей жизни, которые им не добыть дома ввиду собственной убогости или лени. – Саша, довольный проведенной аналогией, откинулся на спинку стула. – Как ты думаешь, – хитро спросил он, – что будет делать наш троечник? Ведь никакой силы, способной диктовать ему какие-либо условия, в данном месте не существует.

      – Это зависит от его моральных качеств, – упрямо повторил Владислав Петрович. – Один станет забирать добро у детей, другой примется с ними торговать тем, что привез, распашет землю…

      – Стоп! – снова поднял ладонь Саша. – Давай возьмем идеальный вариант. Первым приехал самый расчудесный из троечников. Добрый, честный, трудолюбивый. Таких не бывает, конечно, но я специально взял такого, чтоб у тебя не было никаких сомнений. Он приехал, никого не обижает и даже встает на защиту несчастных индейцев, когда его же соотечественники, но уже не такие морально устойчивые, начинают бить коренное население. Победит, естественно, та мораль, которая окажется в большинстве, плюс та, которая поведет себя более активно. И поскольку у троечников – недоучек, отщепенцев и лентяев – чаще встречается именно безнравственная мораль, нам становится понятно, что индейцы обречены. Их выбивают дружными залпами из винчестеров и кольтов, после чего без всякого труда, не считая пролитой крови, подгребают под себя все богатство.

      – Ну и что? – пожал плечами следователь. – Так поступали и европейские государства в Африке, в Индии, в Южной Америке.

      – Э-э-э-э… Постой. Разница есть, и ты ее сейчас быстро уловишь. Некоторое время Америка была вполне нормальной страной. Ну и что, если все ее население составляли те, кто не устроился в Европе? Как и в любой стране, в Америке были хорошие и плохие, честные и гады, богатые и бедные. Но время шло, богатые обирали и убивали бедных, оставшиеся бедные постепенно богатели. Вот в этом и разница, дорогой мой Владислав Петрович, что на том проклятом континенте всего было вдосталь. Золота, алмазов, нефти, урана, свободного места и чистой воды. Хватило на всех, еще даже осталось.

      Молча подошла официантка, и на стол встали две вазочки мороженого, чашка кофе и толстопузый бокал с вином. Бокал и впрямь был запотевшим, а от кофе шел вполне соответствующий цене аромат. Фролов пригубил вино и налег на мороженое, выуживая ложкой крупные ломтики клубники, ананаса и киви.

      – И вот, – пережевывая, продолжил он, – через двести лет мы получаем здоровенную банду гопников, задарма набравших пива, девок, магнитофонов и прочего. Все они сидят на одной огромной лавочке, называемой Североамериканским континентом, и… Что они делают?

      – Отдыхают, – отпил кофе Владислав Петрович.

      – Правильно! – снова приложившись к бокалу, ответил Саша. – Кто-то там на Диком Западе продолжает пахать на фермах, но подавляющее большинство просто отдыхает. Имитируя, по большому счету, кипучую деятельность по перекладыванию денег из одного мешка в другой. Это у них называется бизнесом.