Чистовик. Сергей Лукьяненко

этой стороны дом Василисы выглядел чем-то вроде крепостных развалин, в которых чудом уцелел один-единственный приземистый донжон. Одинокое окно на втором этаже мерцало тусклым дрожащим светом – будто от факела или свечей. Дом стоял на круче, внизу, под обрывом, угадывалось скованное льдом, засыпанное снегом русло реки.

      А вокруг куролесила метель. Носились в воздухе снежинки, поскрипывал под ногами снег, на счастье, и впрямь неглубокий. Солнце в небе едва угадывалось сквозь снежные тучи. Холмы, через которые мне надо было перевалить, вставали впереди темной неприветливой стеной.

      – Справлюсь, – пообещал я сам себе.

      И пошел к холмам.

      4

      С тех пор, как человек научился считать, объясняться стало гораздо проще. Скажешь «горстка храбрецов сдерживала превосходящие силы противника» – только плечами пожмут, мол, горстки – они всякие бывают. А отчеканишь «триста спартанцев против десятков тысяч персов» – сразу становится ясен масштаб.

      Одно дело «денежный мешок», другое – «мультимиллионер». Одно дело «страшный холод», другое – «минус сорок». Одно дело «марафонская дистанция», другое – «сорок два километра».

      Никакие слова, никакие красочные эпитеты не сравнятся с той силой, что несут в себе числа.

      Двадцать два километра.

      Минус десять по Цельсию.

      Честно говоря – совсем не страшная арифметика.

      Зиму я любил. И даже зимний отдых. Пусть иностранцы пребывают в твердой уверенности, что зимой «русский мужик забиваться в свой изба и пить горячий водка из самовар». На самом деле выбраться зимой в подмосковный санаторий – большое удовольствие. Если ты не фанат зимних видов спорта, занятие все равно найдется: от катаний на снегоходах и санях до самых банальных пеших прогулок на свежем воздухе. А как потом пьется горячий чай! (Будем откровенны, рюмка-другая водки тоже не повредит.) Ну и поплавать в бассейне, глядя сквозь стеклянные стены на заснеженные деревья, попариться в сауне или парной… Что? Нет бассейна и сауны? Ну так надо выбирать правильные санатории…

      Двадцать два километра – это просто большая прогулка на свежем воздухе.

      Я отошел от дома Василисы метров на триста, прежде чем второй и последний раз оглянулся. В снежной круговерти едва-едва теплился свет в оконце. Минуту я постоял, кусая губы. Расстояние – не беда. Пройду. Главное – с пути не сбиться. Но тут помогут холмы. Судя по карте, они тянутся ровной широкой полосой, разделяя два портала. Так что когда гряда останется за спиной, то я буду идти прямо на башню другого таможенника. Солнце, хоть и едва видимое сквозь тучи, еще высоко, значит, полная тьма мне не грозит. Дойду.

      Уже потом я поражался наивности – и своей, и Василисы. Причем если Василисе, живущей в теплом Харькове, эта наивность позволительна, то мне – вряд ли.

      Наверное, все дело было в розе ветров, сдувавших снег со склонов к руслу реки. Но пока я не перевалил через вершину первого холма, идти действительно было просто. Ветер становился все сильнее и злее, но шел я по твердому обледенелому склону. А вот в лощине, лежащей