Повязанный кровью. Павел Корнев

не они, а снующие у лотков зеваки. Впрочем – зеваки как зеваки. Все как обычно: кто за покупками приехал, кто просто себя показать, на других посмотреть.

      Спину словно уколол чей-то взгляд, и я резко развернулся на месте. Показалось, что ли? Должно быть. Внимания на меня никто не обращал, и я немного успокоился. Вот ведь как нервы расшалились! Надо бы чего для успокоения выпить.

      Выскочивший из лавки лекаря Арчи, не заметив меня, исчез за соседним шатром. Что-то вид у него больно хмурый. Зубы разболелись? Да ну и тень с ним.

      Ярмарочные суета и веселье легко прогнали подступившую было хандру. Прикрыв глаза, мне на мгновенье даже удалось ощутить беззаботный дух праздника. Не так ведь много лет минуло с тех пор, как и на нашу ярмарку собирался люд со всех окрестных деревень, а купцы – те и вовсе приезжали аж из северных марок Полесья и Худых герцогств.

      – Пирожки! Горячие пирожки! Только что из печи! С капустой, мясом, ливером!

      – Квас! Лучший на Западном побережье квас!

      – Подходи, шевелись! Почти задарма отдаю!

      – Точу ножи!

      – Пряжа, ситец, лен!

      – Держи!.. Держи его!..

      – Посуда!

      – Точу ножи!

      – Пряжа, ситец, лен!

      – Серебряную корону?! Окстись!

      – Чудо чудное, диво дивное! Денег не жалей, подходи, не робей!

      – Пиво, пиво!

      – Раки, вареные раки! С укропчиком, пальчики оближете!

      – Попытай счастья! Плати медяк, выиграй серебряк!

      – Ах ты, подлец!

      – Рыба, свежая рыба! Форель, щука, лещ! Только выловленные, специально к вашему столу!

      – Яблоки! Яблоки спелые! Яблоки моченые! С бочки уступлю медную корону!

      Крики и гомон толпы прогнали хрупкое очарование праздника, но настроение от этого не испортилось – прошлого не вернуть, зато можно изменить будущее. По крайней мере – попытаться.

      Я немного постоял у дававших представление кукольников, потом поглазел на пару перекидывавшихся горящими факелами жонглеров и отшил привязавшегося хироманта. Попрошайки, те и сами, глядя на мой потертый камзол, держались поодаль и надоедать не решались.

      Не забывая оборачиваться и посматривать по сторонам, я подошел к лотку со сладостями и оглядел выложенные на него лакомства. Засахаренные орехи, леденцы, печенье, сдоба и медовые пряники меня интересовали мало, но требовалось убедиться, что никто не встал на мою тень. Разумеется, умелого соглядатая так не выявить, но знакомых рож поблизости точно не видать.

      Купив на медяк пару печеных яблок, я отправился дальше, стараясь не обкапаться сладким соком. И хоть наблюдатель решил бы, что мне просто интересно поглазеть по сторонам, теперь мое внимание приковал к себе серый шатер, весь изрисованный черными символами и надписями на никому не ведомых языках. Кое-что из написанного удалось разобрать, но, по большому счету, тайного смысла в чудных словах было не больше, чем в отпечатках куриных лап на птичьем дворе.

      Оно и правильно – зачем выставлять