Любовь. Бл***тво. Любовь. Юлий Крелин

традиционного сборища его школьных и нешкольных друзей, и даже три его жены все годы дружили с ним и друг с другом.

      Его внезапный уход из жизни, осиротивший нас, нуждавшихся в его постоянной дружеской и врачебной поддержке, был его первым не товарищеским поступком. Он не имел права опережать нас. Недаром много лет назад, уверенный в его долголетии, я обратился к нему с такими стихами:

      И в январские пурги, и в мае, где градом беременна,

      Налетает гроза с атлантических дальних морей,

      Вспоминаю хирурга, прозаика Юлия Крелина,

      Что друзей провожает из морга больницы своей.

      Не завидую другу, целителю Крелину, Юлику, —

      Медицина его непроворна, темна и убога.

      В ухищреньях своих он подобен наивному жулику,

      Что стремится надуть всемогущего Господа Бога.

      Почесав в бороде, раскурив неизменную трубку,

      Над наполненной рюмкой что видит он, глядя на

       нас?

      Сине-желтую кожу лежащего в леднике трупа?

      Заострившийся нос и лиловые впадины глаз?

      Не завидую другу, писателю Юлию Крелину, —

      Он надежно усвоил, что вечность не стоит и цента.

      Сколько раз с ним по-пьянке шутили мы, молодо —

       зелено,

      Что бояться не следует, – смертность, увы,

       стопроцентна.

      Пропадает в больнице он ночи и дни тем не менее,

      И смертельный диагноз нехитрым скрывая

       лукавством,

      Безнадежных больных принимает в свое отделение,

      Где давно на исходе и медперсонал, и лекарства.

      Не завидую другу, врачу безотказному Крелину, —

      В неизбежных смертях он всегда без вины

       виноватый.

      С незапамятных лет так судьбою жестокою велено:

      Тот в Хароны идет, кто когда-то пошел в Гиппократы.

      Не завидую я его горькой бессмысленной

       должности,

      Но когда на меня смерть накинет прозрачную сетку,

      На него одного понадеюсь и я в безнадежности,

      Для него одного за щекою припрячу монетку.

      Москва. Июнь, 2007

      ЛЮБОВЬ – БЛЯДСТВО – ЛЮБОВЬ

      Слово «блядь» было ходовым бытовым выражением, пока Указом Императрицы Екатериной II не было внесено в разряд срамных. Пора вернуться к истокам.

      «Ведь это же прекрасное старинное русское слово (блядь), коим наши отцы и деды не токмо в самом высшем свете, но даже и при дворе не гнушались».

И. БунинИзд-во Худ. Лит. 1966 г Т.5. стр. 370

* * *

      Когда я пишу, у меня нет ни цели, ни идеи. Для какой цели? Я даже и не понимаю вопроса. Но есть человек перед глазами, в голове, в сердце, во всём мне. Вот. И мне хочется его всем показать. Может, он мне нравится, а может, наоборот. Но это я узнаю, когда сумею показать. Или не сумею. В процессе написания у меня порой меняется к нему отношение. Мало ли, что он может учудить. У меня цели нет, но у него-то есть.