Шарлатан. Поуп Брок

всего в полумиле от того места, где началась его одиссея. Но за время, прошедшее между этими событиями, Бринкли успел попутешествовать по всему Среднему Западу. Бросив жену и детей – развестись официально они с Салли не потрудились, – Бринкли тронулся в путь. Он не знал, чего ищет. Он перебирался с места на место, дурача контролеров и бегая от долгов, и пил, когда заводились деньги. На несколько месяцев он затаился в Сент-Луисе в качестве лица без определенных занятий. В конце концов в феврале 1913 года в возрасте двадцати семи лет он вернулся в Чикаго, жаждая славы и не имея понятия, как ее достичь.

      За время его отсутствия в городе многое изменилось. Чикаго был охвачен напряженной борьбой за нравственный образ жизни и подвергал атакам кабаки и устричные бары. Но Бринкли это не беспокоило: если ему придется вновь затаиться, то пусть это будут высшие сферы.

      «Бреворт» считался одним из лучших отелей в городе. Его увешанный роскошными люстрами и уставленный обитыми красно-коричневой кожей креслами холл напоминал увеличенный раз в пятьдесят Гарвардский клуб. К нему примыкал бар, убежище для богатейших мужчин. Выполненный в розово-кремовых с зеленым тонах, украшенный позолотой и зеркальными прямоугольной формы колоннами, он переплюнул старушку Европу. В середине зала сверкала вкраплениями хрусталя круглая барная стойка.

      Этот бар был не по карману Бринкли, но духовно он тянулся к нему, считая воплощением совершенства. Здесь собирались мужчины, которыми он восхищался, – грубые и шумные предприниматели с соответствовавшими их статусу брюшками и сигарами по доллару штука. Напитки здесь были крепкими, и воздух наполнял гогот – звук процветания.

      Неудивительно, что встретиться с Джеймсом Кроуфордом Бринкли суждено было именно в этом баре. Оба были здесь белыми воронами, оба обращали на себя внимание жаждой приобщиться и одеждой, не совсем приличной для этой обстановки. Оба сидели в одиночестве. Возможно, однорукий Кроуфорд почувствовал в Бринкли врача. А может, каждый из них увидел в другом мошенника.

      Они выпили. Кроуфорду было двадцать три года, и был он родом из Оксфорда, Миссисипи. Он сказал, что потерял руку на охоте, но даже сохрани ее и владея обеими руками, он вряд ли бы смог схватить ими бога за бороду, как это вскоре понял Бринкли.

      Но все же он мог составить компанию. Более того, мог оказаться полезным.

      Глава 3

      Когда Бринкли и Кроуфорд подружились, шарлатанство пребывало в кризисе. Первый удар последовал в октябре 1905 года, когда в «Кольерс» появилась первая из серии статей Самюэля Гопкинс Адамса. Опубликованная под заголовком «Великий американский обман», она открывалась многообещающим пассажем: «Будет представлено полномасштабное объяснение и разоблачение методов, используемых при изготовлении патентованных лекарств, и показан вред, приносимый обществу их продажей». Далее Адамс, к полному ужасу читателей, так развивал свою мысль: «Легковерная Америка готова потратить в этом