Бейкер-стрит, 221. Виктор Точинов

них? Про братьев Трувера, Фоба и Юстаса? Вы не знали ни их имен, ни лиц, ни голосов… Присяжные бы посмеялись. Артур же наверняка состряпал себе железное алиби, и доверительно сообщил бы суду, что давно замечал у своего зятя странные фантазии. И не раз заставал его за чтением вампирских книжек… В вашей личной библиотеке, полагаю, изданий подобного рода в последнее время прибавилось? Да и раньше вы увлекались паранормальной литературой…

      – А этот, четвертый верзила, как там его… Ну, в общем, Трувер?

      – Здесь чуть сложнее, тут сплелись два мотива. Как выяснила доктор Блэкмор, у Ника Андервуда был роман с Люси – еще до ее замужества. Кроме того, он подавал очень большие надежды на научно-медицинском поприще. Ему нужен был капитал для раскрутки кое-каких своих идей. Думаю, приданое Люси вполне помогло бы совместить приятное с полезным. Потом появились вы, мистер Рокстон, – крахом завершилась и любовь, и научные планы. А потом подвернулся Артур, рыскающий по прошлому Люси в поисках сообщников…

      Тут в разговор вмешалась я:

      – Не верю, Кеннеди. Не верю, что он собирался хладнокровно лить кислоту на лицо девушки, которую любил…

      – Все было немного по-другому. Ник – единственный из охотников, кто вел свою тайную игру за спиной Артура. Его задача была проста – кроме исполнения роли Трувера, он должен был два-три раза выманить из дому Люси. Расчет несложный: правду об этих встречах она мужу никогда не расскажет, а любую ложь легко разоблачить. Если отнести на эти же отрезки времени преступления мифического вампира – что было задачей Райзмана – то капкан для четы Рокстонов захлопнется. Но Андервуд, как я уже говорил, затеял свою игру. Зная, что сутки назад отношения Люси и Кристофера обострились до предела, Ник попытался в одиночку сгрести весь банк. Вернуть себе и женщину, и ее деньги, и напоследок утопить соперника – дав наводку на мистера Рокстона в деле убийства нищенки из Нью-Хемпшира. Но – не сложилось. Прошлую ночь они провели с Люси… спокойно, Рокстон! Сядьте! Никакой измены, думаю, не было. Ник долго и упорно доказывал Люси, какая скотина ее муж, напоминал про былые их счастливые дни и предлагал вернуть их… Старания пропали втуне. Люси вернулась к вам, Рокстон.

      И совершенно напрасно, подумала я. Кеннеди же тем временем продолжал:

      – Тогда и только тогда Ник Андервуд решил мстить. Даже не столько сопернику – сколько вновь отвергнувшей его женщине. Вот, собственно, и вся психологическая подоплека событий…

      – Подождите, подождите… – вспомнил шеф полиции. – А конфеты? Те чертовы леденцы? Как я понимаю, это выдумка Андервуда, как и трюк с кислотой. Но что они тестировали, черт меня раздери?! Не вампиризм же, в самом деле? Почему у жены во рту они синели, а у мужа нет? И как Харкер мог основывать план на случайной находке своей сестрой коробки с леденцами? Он-то, просчитывавший все до секунды и дюйма?

      – Как много вопросов… – улыбнулся Кеннеди. – Я отвечу лишь на последний. Никакой коробки Люси не находила. Конфету – одну – положил н�