Взрывной коктейль. Сергей Зверев

Сейчас я ее попробую плечом взять!

      Степанов хмыкнул, едва институтский бугай врезался в толстенную дверь и, не шелохнув даже ее, со стоном отшатнулся. Тупоголовый человек, действительно меднолобый, раз не понимает простой истины – что дверь не из картона, а из стали.

      – А ты головой попробуй, Игорек.

      – Да пошел ты, – Иванов потер ушибленную часть тела, поморщился. – Нашел время умничать. Лучше бы помог вместо болтовни и насмешек.

      – Тут я тебе помочь ничем не могу. Тут…

      Степанов не договорил. С обратной стороны двери послышались тяжелые шаги, словно двигался слон. Спустя мгновение громыхнул засов, дверь открылась на всю ширину, и взглядам ученых предстал человек, видимый лишь по грудь: гигантский рост не позволял обозреть его целиком, хотя дверь была довольно высокой.

      Негр-гигант нехотя наклонился. Холодным взглядом контрастно белых белков глаз прошелся по притихшим пленникам. Громадная ручища поднялась, сжала кулак. Этот самый кулак-наковальня медленно протянулся к носу ошарашенного Иванова, что находился ближе всех, и негр на ломаном русском с угрозой сказал:

      – Еще раз стукнешь – я тебе башка разобью. Кулаком.

      Покатый лоб собрался в единственную морщину, негр-гигант, похоже, вспоминал великий и могучий язык. Добавил после некоторой паузы:

      – Всем сидеть тихо. Я убивать сразу.

      Ручища разжалась и медленно выплыла из камеры. Дверь так же медленно закрылась, и лязгнул засов.

      Иванов, слышно было, как только сейчас выдохнул, ошарашенно протянул:

      – Вот это зверюга. Где таких только выращивают? На каких таких стероидах?

      Степанов отошел от окна и сел на нары.

      – Таких выращивают в джунглях. Или они сами такие вырастают, хрен поймешь.

      Профессор сглотнул ком в горле и сел рядом. Вытер испарину с лица.

      – Но что мы им сделали? Почему нас схватили и привезли сюда? За что?

      – Думаю, скоро сообщат, Петр Сергеевич. – Степанов ковырнул носком ботинка прелую солому на полу, отшвырнул от себя. – Иначе зачем им было оставлять нас живыми и везти сюда? Охрану с проводниками, помнится, вообще прогнали, а вот нас – захватили.

      Профессор сверкнул в полумраке стеклами очков:

      – Думаете, станут требовать выкуп?

      – Вряд ли, Петр Сергеевич. С нас много не возьмешь, что взять с простых ученых? Квартиру? Я вообще в коммуналке живу, дом мой под Саратовом, много он не стоит… не думаю, в общем, что мы здесь из-за выкупа. Тут что-то другое.

      – Но что именно? – Никонов вроде докторскую степень имел, но тут вдруг стал туго соображать. – Что им от нас нужно?

      – Не знаю. Честно, не знаю. Время покажет.

      Профессор поднялся с нар. Принялся ходить по камере, но молчал и дверь не пытался штурмовать: здоровенный негр до сих пор не укладывался в голове.

      Иванов просто молча сидел, раскачиваясь. Бравада пропала, опять же негр вполне доходчиво объяснил, чем это грозит, оттого на институтского дутого силача навалилось оцепенение. Может, и дергался бы, но только не здесь, тут запросто башку проломят, какой